– Ты! – Грозный подлетел к мужичку в куртке. Тот как раз слезал вниз, но от неожиданности растерялся и замер, как ленивец, обнявший дерево. Отвесив ему подзатыльник, Грозный перелетел к пареньку.
– Ну, самый умный, ты вспомнил, что такое горлянка?
– Это такая трава. У нее еще черные ягоды.
– А где она растет? Где? В Караганде?
Видя, что парень замолк под натиском, он накинулся на несчастного, слезшего вниз и подобравшего свою корзинку:
– Брось корзину, батя, она же пустая, чего ты в нее вцепился? Горлянки там еще нет! А ну марш всем ее искать!
Все облегченно вздохнули и разбрелись в разные стороны.
Ваня присоединился к парню в джинсах.
– Слушай, тебя как зовут?
– Кажется, Дима.
– Почему кажется? Ты давно здесь?
– Кажется, всю жизнь.
– Эй, не дури. Все будет хорошо, мы отсюда убежим, – попытался приободрить нового знакомого Ваня. Однако его слова вызвали противоположный эффект. Дима весь сжался и пробубнил:
– Зачем убежим? Мне здесь нравится.
– Что? Тебе нравится, когда тебя унижает этот старикан?
– Потише! Он может услышать!
Ваня понял, что Дима боится.
– Разговорчики!
Перед ними во мраке возник силуэт старичка.
– О чем шепчетесь? Убежать хотите? Или вам у нас не нравится?
– Нравится, – затянул Дима.
– А что тут может нравиться? Темно, сыро, не кормят, да еще и подзатыльники раздают ни за что! – встрял Ванька.
– Ах, ни за что! – рассвирепел старичок и хотел ударить спорщика по затылку. Однако тот увернулся, так что Грозный промазал и смешно крутнулся в воздухе. Ваньке почему-то вспомнился Незнайка в невесомости, и он заулыбался.
– Вы поосторожнее, дедушка. В вашем возрасте вредно так быстро крутиться.
Грозный выпучил глаза и, позабыв все слова от злости, зашипел и умчался.
– Сдулся дед, – сказал себе Ваня. Остальные «ученики», заслышав их разговор, подтянулись поближе и с интересом следили за развитием ситуации.
Трясница
– А ну разошлись все! – рявкнул на притихших «учеников» Рыжий. За его спиной маячил, как воздушный шарик неопределенного цвета, Грозный. Дима, подхватив старичка под руку, чтобы тот не спотыкался о корни, увёл его в заросли кустарника. Мужички – один в куртке, другой с корзинкой – рванули в разные стороны.
– Вот он, господин Рыжий, оскорблял учителя и от удара уворачивался. Его величество велит за такое в трясницу ссылать.
– Увернуться от тебя смог – так это ж хорошо! – ухмыльнулся Рыжий. – А вот оскорблять нельзя.
– Он еще шептался с тем молоденьким, никак к побегу подбивал. Знаю я таких шустрых. После трясницы они смирными становятся.
– Собирайся, Ваня. Вроде ты как раз хотел узнать про трясницу, так посмотришь сам.
Рыжий ткнул указательным пальцем Ване в грудь так, что тот вздрогнул от боли и неожиданности. Грозный с ликующим видом наблюдал, как уводят его новенького ученика на «повышение квалификации».
Продираясь через корни, обходя стволы и заросли, подпихиваемый в спину, Иван почувствовал, что приближаются они к чему-то страшному. Клочья тумана сползались в большие полотна и застилали землю белесым покрывалом. Вместе с туманом усиливался запах сладковатой сырости и чего-то такого противного, что хотелось спрятать нос в шарф. Шарфа у Вани не было, и он просто чихнул. Неожиданно перед ним открылось чёрное озеро. Туман шевелился как живой, приоткрывая «окошки» воды, поблескивающие в тусклом свете. То тут, то там из воды показывались какие-то коряги и кочки.
