Я покраснела и вжалась в стул. Ой, что теперь будет…
- Да не пугайся, - успокоила меня женщина. – Я давно знала, что однажды в этом теле заведется кто-то еще. Уж больно слаба была на голову моя Тилла. Я ж специально к ней не привязывалась, чтоб потом не скучать.
- Вы ждали, что тело вашего ребенка займет кто-то другой? – не поверила я. – Как такое возможно?
- Ну, - она пожала плечами. – Я сама такая. И Кларисса, сестра твоя. Та вообще уже третий мир меняет. Все дело в наших телах-пустышках: они притягивают свободно парящие души. Кларисса говорит, ххаши во всех мирах есть, только не везде заметны. Мы с тобой этакая природная диковина: можем жить, где угодно – хоть в пустыне, хоть на северах – и походить на любой народ. Если, конечно, достаточно долго подле этого народа проживем. Детей, опять же, можем от любого существа рожать. Правда, только мальчиков. Девчонки выйдут в материну стать.
- Я думала, ххаши – это титул, - призналась я.
- Ххаши – это дар и проклятье, - сказала матушка, собирая карту. – Можешь радоваться: ты сама себе хозяйка, а скоро вступишь в «пору зрелости», так и вовсе всем богам спасибо скажешь за способность испытывать такое удовольствие. Даже завидую тебе немного: с возрастом влечение, конечно, становится слабее. А вот в молодости, помню… Ах, молодость. Вернуть бы ее. Ну да ладно, мне, чай, и сейчас неплохо живется. Но есть в нашей жизни и дурная сторона: детки часто рождаются «пустые». Вот растишь такую дурочку и не знаешь, кто в нее вселится завтра. Тебя как хоть звать-то?
- Тилла, - я упрямо поджала губы. Я уже свыклась и со своим именем, и с новой жизнью, и строила большие планы на будущее.
- Ну, не хочешь, как хочешь, - матушка опять пожала плечами. – А Кларисса, вот, имя сменила. Мне так даже легче было с дочкой попрощаться. Будто она и вправду… того…
Я почувствовала, как в глубине моего сознания дрогнуло и зашевелилось запертое воспоминание. Нет, прочь, уходи!
- Чего руками машешь? – спросила матушка, глядя, как я отгоняю непрошенные мысли. – Смерть свою вспомнила, что ли?
Я молча кивнула.
- Бывает, - сочувственно отозвалась она. – Меня вот тоже в прошлой жизни на костре сожгли. А мне всего десять лет было. Так больно и страшно, словами не передать. И самое главное - несправедливо. Кларисса вот тоже… ах, зачем рассказывать.
Она махнула рукой и нахмурилась.
- Это все от несправедливости, я думаю, - продолжила матушка, устало усаживаясь в кресло. – Когда не хочешь умирать с перекошенной душой, тогда и становишься ххаши. Я думала раньше, это чтобы отомстить можно было. Войну вот затеяла. Меня ведь эльфы на костер отправили. Твари. Но они, эльфы-то, здесь совсем другие. Такие… ну, добрые – не добрые, а…
Она помахала в воздухе руками, пытаясь объяснить.
- Ай, да черт с ними, - она отмахнулась, отчаявшись подобрать слова. – В общем, никакого тебе удовлетворения от войны. Так что ежели ты мстить собралась, не выйдет это. Не успокоится душа. Хотя, если хочешь повоевать, я буду не прочь отдать тебе корону. Стара я, а передать дело некому. Нет, Леська, старшая моя, уже вроде успокоилась на тему мужиков, можно, ее, конечно, в дело пустить. Но лучше б я ее с детства учила. А я тогда только о мести и думала. В общем, упустила время, теперь ее не переучить. А ты в последние годы показала себя с неплохой стороны. По крайне мере, заводила из тебя вышел что надо. Так что? Пойдешь на мое место?
