Читать онлайн Екатерина Бунькова - Монстры в Академии 4
1. Глава 1.
.
Марина проснулась ранним утром, почему-то животом на подушке и щекой прижавшись к перине. Шея затекла, а простыня под щекой была влажной. Вот ведь как крепко спала – аж слюней напускала!
Девушка открыла глаза и долго не могла сообразить, какой нынче день и что было вчера. А еще она вдруг поняла, что валяется в кровати без ночнушки и даже без белья, и только ноги укрыты одеялом.
Вспомнить о том, что где-то рядом может быть мужчина, и испугаться она не успела: по коже пробежало горячее дыхание, и ее спина покрылась мурашками от последовавшей за этим серией бородатых поцелуев, отметивших каждый позвонок. В памяти всплыло все. Щеки зарделись.
- Доброе утро, - мужской баритон завибрировал у нее в ребрах. - Вы наконец-то проснулись.
- Я что, проспала весь вечер и всю ночь? - не поверила Марина, одновременно смущенно натягивая на себя одеяло.
- Вас это удивляет? Вы так крепко спали, - хмыкнул Ксавьер, обнимая ее уже поверх одеяла. - Мне больше интересно, куда подевался вчерашний день: пролетел так, что я его и не заметил. А жаль: такое хорошо бы длить вечно.
Он снова поцеловал ее – на этот раз в плечо.
Марина тоже с трудом понимала, на что они потратили весь день. То есть, понятно, на что – на то, о чем сейчас было стыдно вспомнить. Но ВЕСЬ ДЕНЬ?
- Интересно, как там ребята, - неожиданно спохватилась она.
- Внизу сидят, - сказал Ксавьер. - Я слышу их голоса.
Марина прислушалась. Голосов не различила, но дом определенно был наполнен привычным деловитым гулом. Это было совсем не то, что вчерашняя жутковатая тишина. Шумела вода в дальнем санузле, хлопали двери, звенела посуда. Уютные и привычные семейные звуки.
- Есть хочу, - сказала Марина. - Слона готова слопать.
- Ну так поднимайтесь, - предложил ей Ксавьер.
Сказав так, мужчина откинулся на подушку, закинул руки за голову и в ожидании уставился на нее. В глазах у него плясали озорные искры.
Марина покосилась на одеяло: оно было почему-то одно. Либо она в него закутается, “раздев” Ксавьера, либо он полюбуется тем, как она без ничего трусит до ванной комнаты. Марина выбрала первый вариант: она-то может на него не смотреть, а вот он вряд ли откажется от подобного предложения. Теперь она это точно знала.
.
Вчерашний день на многое открыл ей глаза. И дело было даже не в том количестве смутных признаний, которые они все трое друг другу наговорили. Пронаблюдав в своей голове ход мыслей Ксавьера, Марина стала лучше понимать его. То, что раньше ей казалось странным, вдруг обрело логику.
Например, так тяготившее ее прежде молчание мужчины. Оказывается, Ксавьер вовсе не пытался смутить ее подобным образом. Он просто так мыслил: сначала подолгу наблюдал, анализировал, делал выводы. А потом еще и думал, стоит ли эти выводы высказывать вслух, и что ему даст это высказывание. И в итоге в большей части случаев он просто молчал. Привычка эта въелась в него настолько, что распространялась даже на простые бытовые ситуации. В общении же ментальном он пояснял свои мысли куда чаще, чем вслух.
Впрочем, и сам Ксавьер, заглянув в голову девушки, теперь знал, как ее пугают его долгие молчаливые взгляды, и пообещал впредь следить за собой и чуть чаще пояснять ход своих рассуждений.
А вот кто оказался всем полностью доволен, так это внутренний голос. Он был настолько счастлив, что наблюдал за развернувшимся действом молча, так что Марина даже успела вообразить себя нормальным человеком. Он не комментировал, не предлагал пошлостей, а просто тихо сидел где-то в подсознании и излучал довольство. А потом…
А потом эта подлая тварь решила, что она теперь любит Ксавьера, и как только первые страстные порывы были удовлетворены, принялась ластиться к нему и рассказывать о Марине разные глупости, о которых девушка предпочла бы умолчать.
Ксавьер, кстати, тоже не особенно был в восторге от такого способа демонстрации чувств и выслушивал все это больше из вежливости, лишь иногда косясь на поминутно краснеющую Марину. К счастью, он не счел рассказанное чем-то таким уж возмутительным, и когда внутренний голос выдохся, повернулся к Марине, положил руку ей на лоб и сказал:
- Простите себя за свои грехи. Если б все так грешили, как Вы, и так мучились после этого угрызениями совести, то церковь была бы не нужна.
В этот момент Марина вспомнила, что ее муж вообще-то священнослужитель. И ей стало вдвойне стыдно. Но Ксавьер, услышав новый виток ее мыслей, только рассмеялся.
Продолжать смущаться его после вчерашнего, наверное, было глупо. Но Марина все же смущалась. Потому что есть время для ласк, а есть – для жизни и работы.
***
То ли Ксавьер услышал ее мысли, то ли просто решил не терять времени, но когда Марина вышла из душа, в комнате уже никого не было, а дверь была чуть приоткрыта.
Она оделась и пошла вниз. Ксавьер был прав: в гостиной сидели их магики и, как обычно, страдали фигней. Марина даже не сразу поняла, что происходит: Еж нежно обнимал диванный валик, соблазнительно щекоча ему кисточку, а окружающие просто давились со смеху. Орк как будто разыгрывал сцену из спектакля о любви. Гиперреалистичного спектакля.
Только по знакам одобрения, которые показывали юмористы, девушка обнаружила истинного зачинщика безобразия.
- Шерман! - сурово окликнула Марина, не зная еще толком, что происходит, но уже понимая, кто сейчас будет отвечать.
- Он первый начал! - тут же отперся парень, соскакивая с подлокотника дивана и вытягиваясь перед Мариной. - Я его предупредил, что ему слабо.
- Слабо что? - девушка уперла руки в боки.
- Сопротивляться “контролю”, - пожал плечами парень, тряхнув косами. - Крис похвастался, что на него мои чары не действуют. Еж заявил, что на него тоже, ну и…
Он махнул рукой на страстный поцелуй с диванным валиком. Окружающие уже по полу катались со смеху.
- Шер, кто из вас умнее? - посуровела Марина. - Взять орка на “слабо” – это, по-твоему, достойное поведение? Только не говори, что он сам виноват: “контроль” наложил ты. Кстати, освободи его.
- Да щас само выветрится, - махнул было рукой парень, но встретив возмущенный взгляд Марины, вздохнул и сказал Ежу пару слов своим “особым” голосом. Тот еще пару секунд по инерции продолжал лобызать диванный валик, а потом шарахнулся, заорал и с возмущением бросился на подлого кукловода, грозясь его этим валиком пришибить.
Шерман, не будь дурак, отскочил. А вот Марина не успела. Орк и вовсе не успел даже сообразить, что цель поменялась, и продолжил двигаться на нее с неотвратимым замахом диванным валиком.
Хдыщ!
Два синхронных удара кулаком опрокинули нападавшего в полуметре от Марины. Голова орка мотнулась, и он с грохотом повалился на пол. Стереоэффектом по обеим сторонам от девушки сестры-валькирии охлопали ладони и почти одновременно хмыкнули над произведенным эффектом.
- Спасибо, - вынужденно поблагодарила их Марина. - Но в следующий раз давайте как-нибудь со своими помягче.
- Да что ему будет, - отмахнулась Бристел. - Вон, уже встает.
И действительно: тряхнув головой, Ёжик поднялся и одурело огляделся.
- Удар по голове может вызвать сотрясение мозга, - укорила сестер Марина, глядя, как парня мотает туда-сюда, как в ту ночь, когда он пытался протаранить башкой дубовые ворота.
- Было бы, что сотрясать, - хмыкнула Кристел.
- Завтрак! - донеслось из столовой Крисовым голосом, и вся толпа – даже пристукнутый орк – устремилась на этот призыв.
Марина торопливо принялась пересчитывать своих “барашков”: один, два… девять… одиннадцать. Эй, почему одиннадцать? Должно же быть двенадцать! А нет, вот стул сам по себе отодвинулся, значит, все. И вот Сережа еще тринадцатый.
Марина оглядела битком набитую столовую и вдруг ощутила такое тепло, что улыбка сама полезла на лицо: все дома.
- Марина Игоревна, мы ждем Вас, - чуть укоряюще глянул на нее Ксавьер, который уже давно был здесь.
- Да-да! - она поторопилась занять оставленное ей место, и вся компания принялась за еду.
Марина тоже сначала набросилась было на свою порцию, но, утолив первый голод и обнаружив, что каша сегодня, мягко говоря, невкусная, принялась лучше оглядывать магиков, подмечая массу неприятных деталей: здоровенный кровоподтек на виске у Амадеуса, порванную и опухшую губу Шессера, сбитые костяшки пальцев валькирий. А у Криса вообще были три глубоких царапины поперек щеки, обещавшие превратиться в шрамы – то ли от когтей, то ли от зубов – и отсутствовал кончик уха. Видимо, какая-то из виверн таки успела его слегка цапнуть.
- Ну как вы, ребят? - не выдержала Марина. - Сильно пострадали?
Ответом ей было хоровое “Пфф!”. И так как воспитанностью ее воспитанники пока особо не отличались, через стол при этом полетел целый рисовый фейерверк.
Когда гул возмущений и хохота по этому поводу утих, ребята решили, что настало время, наконец, похвастаться.
- Да я двоих завалил одним ударом, и меня только на излете достали! - горделиво сказал Амадеус и, нисколько не стесняясь, продемонстрировал свой синяк.
- Нашел, чем хвастаться, - фыркнула Бристел. - Шессер одним ударом пятерых сбил.
- С Шессером нечестно сравнивать, у него хвост, - слегка обиделся демон.
- У тебя тоже хвост, и что? - хмыкнула Бристел. - У меня вот вообще хвоста нет, и ничего, как-то справляюсь и с двумя, и с пятью.
- В постели? - съязвил демон.
- Модька! - осадила его Марина. - Мы завтракаем, вообще-то. Расскажите лучше, как там спасенные? Всех вывезли?
Об этом рассказывали уже не с таким энтузиазмом, зато с волнением. Там, у ворот города, было некогда разбираться, есть ли среди освобожденных знакомые или родственники. Магиков рассаживали по повозкам как попало и вывозили в разные стороны – по маршрутам эвакуации пятилетней давности. К счастью, в этот раз за ними никто не гнался.
- Мы вчера весь день ездили по убежищам и разбирались, кого куда дальше перевозить, - сказал Броснан. - Некоторые уже вернулись к родственникам. Кто-то пока остается в убежищах. Но очень много людей пришлось отправить в Галаард в сопровождении профессора Мадиера и госпожи Эгнерции. Они будут зимовать в старом корпусе, пока ситуация не прояснится.
- Почему? - не поняла Марина. - Магикам же теперь разрешено оставаться в Освении.
- Мы не были уверены, что после нашей вылазки на магиков вновь не начнут облаву, - пояснил дворецкий. - Так было безопаснее. Да многим оказалось и некуда идти: дома разрушены, родственники убиты.
Над столом повисло тяжелое молчание и даже ложки замерли, не донесенные до ртов.
- А я родителей нашел, - тихо сказал Персиваль в этой тишине. - Отправил их в Галаард, в тамошнюю общину вампиров.
- А почему сюда не привел? - удивилась Марина. - Хоть познакомились бы.
- У них сил почти не осталось, - тяжело вздохнув, признался Персик. - Я хотел с ними поделиться, но они отказались. Тогда я им предложил в общину уехать. Обещал вернуться летом.
- А сам почему не поехал? - не поняла Марина.
Персиваль не ответил. Только голову опустил и чуть отвернулся.
- Стремно ему, - пояснил вместо вампира Амадеус. - Глаза на них теперь поднять не может, потому что не он их спасал.
Персик закусил клыками губу. На одноклассников смотреть он тоже не мог.
- Я, кажется, запретил стыдить тех, кто не пошел на штурм, - напомнил Ксавьер.
- А я разве стыжу? - хмыкнул Модька. - Он и сам неплохо справляется.
- Ну, главное, что нашлись, - подвела итог Марина, чтобы все отстали уже от парня. - Флокси, а ты-то своих нашла?