– А как тогда выманивать будем?
– На живца, ясен пень, – ухмыльнулся дед Кир, кумарным глазом кося в сторону половины семьи с фамилией Валько. – Вы тут у нас все без претензий, без амбиций… Вот вы там с ней полетаете, а я подожду на выходе.
– «Мы» это кто? – выдохнул Ян, краем глаза заметив, как завис рядом бутерброд с вареньем.
– Вы. Оба. Ну же, Санька, как на рыбалку ходить и меня учить червяка на крючок натягивать – это, значит, нормально, а как самому приманкой во благое хакерское дело?..
Бутерброд очень медленно опустился на тарелку. Семья притихла. Александр Валько был, конечно, немым, но играть с его огнем было все равно что дергать Шерхана за усы. Пальцы деда заскользили по планшету, набирая ответ.
«ПОЛЕТАЮ. Если выиграю, то ты учишься насаживать мотыля.»
– Аки сову на глобус, технично и эротично, – дед Кир окончательно дал вольную внутренним бесенятам, и те заискрили в его глазах. – По рукам.
***
Впервые за год, в течение которого лётный клуб «Вектор тяги» дорос до уровня «широко известного в узких кругах», два его председателя встретились на нейтральной территории – в кофейне неподалёку. Заняв своими габаритами добрую половину дивана, Алька цедил трендовый кислородный коктейль. Анри, изрядно отвыкший от гражданской одежды, чувствовал себя неловким и уязвимым.
– Из нас двоих ты один – лётчик, – констатировал Алька. – Зато я – потомственный предприниматель. Так что сейчас настанет минутка изложения фактов, а потом будем думать, как крутиться дальше.
Дождавшись, пока официант выставит на стол кофе, заказанный Соньером, Алька перешёл к делу.
– Благая новость: хотя VR-клубы и множатся, аки грибы после дождя, прямых конкурентов у нас немного. Новость похуже: те, что есть – «Под крылом самолёта» и «Турбофайт» – по уровню технологий идут с нами ноздря в ноздрю, а прирост подписчиков в соцсетях у них за последний месяц будь здоров…
Невыносимое ощущение дежавю кольнуло Соньера под лопатку. «Сейчас опять заведёт разговор о первокурсниках из моей учебки – мол, такая аудитория пропадает, а ты их даже не пытаешься к нам зазвать…»
– Помню-помню, – словно прочитав мысли пилота, поспешил вставить Алька, – ты у нас не рекламный агент и не менеджер по продажам, но раз ты младший курс лично окучивать не будешь, то хотя бы флаеры в столовках разложи.
Пачка упомянутых флаеров, извлечённая Алькой из глубин вельветового пиджака, украсила стол. Под столом же Соньер сжал кулаки, сдерживая ненужные эмоции. Точно так же, как сейчас Алька, поступал и отец – всякий раз, когда маленький Анри смел заявить, будто он не хочет того, чего хотят от него родители. Тем временем председателя «Вектора тяги» откровенно понесло:
– А ещё нам нужен свой стиль. «Под крылом» топит в ретро-эстетику, «Турбофайт» – в футуризм и космос, а у нас эклектик-пати какое-то…
– Всё, что угодно, только б не здесь и сейчас? – вырвалось у Соньера. Алька вскинул бровь и многозначительно хмыкнул.
– А вот над этим я и хочу поработать. Можно здесь и сейчас, но… чтоб оно повеселее как-то было. Короче. Один мой хороший знакомый – саунд-дизайнер, гуру бинауральных ритмов… проще говоря, аудионаркоты, ну, а всё, что официально не запрещено – то разрешено, верно?
Анри хранил молчание. Сверхбдительность и консерватизм, к которым курсанты привыкли в лётном училище, за его пределами не имели силы и рушились под напором новых технологий, словно карточный домик.
