У нее все горело и чесалось, внутри и снаружи при одном лишь взгляде на прекрасный лик королевского отпрыска, но – не сложилось.
Несмотря на все ухищрения озабоченной красотки, принц не обращал на ее выдающиеся достоинства никакого внимания. В результате, всё это богатство – губки-бантики, высокая грудь и тугая попка, нашло утешение в объятиях Голубого Мотылька.
Молоденькая дочь трактирщика, внезапно обнаружив, что её избранник, в объятия которого она кинулась из-за пренебрежения высокомерного аристократа, перворожденный, пришла в совершеннейший восторг и думать позабыла о надутом господине с кислой физиономией, тем более, что в постели их оказалось трое – она, прелестный эльф и еще одна местная девица, распутная швея – как вскоре выяснилось, еще та затейница и шалунья.
Альсельдильмир из рода Голубых Мотыльков, его младшей, серебряной ветви, великолепно провел время и чувствовал стыд и смущение, терзался чувством вины, украдкой поглядывая на, вытянутую от уныния, физиономию господина, постепенно приобретавшую лёгкий зеленоватый оттенок.
«Чахнет принц – с горечью констатировал юный Альсид – того и гляди, совсем зачахнет и утратит интерес к жизни, а там..»
В древних легендах западных эльфов рассказывалось о том, что некоторые представители дивного народа, утратив вкус к жизни, постепенно деградировали, превращаясь в, совершенно ненормальных созданий – кто в дерево, кто – в звенящий ручей, кто – в говорящую гору. Только вот, необычные это были деревья, ручьи и горы – равнодушные, коварные и недобрые. Они с легкостью могли причинить вред любому живому существу, а бродячие плотоядные деревья приводили в ужас даже самых храбрых из эльфов, потому как уничтожить подобное создание удавалось путем величайших потерь целого рода, а никак не силами одного-единственного воителя.
Как и почему, благая Дану допускала подобные преобразования среди своих любимых детей, не знал никто и многомудрые хранители-друиды бессильно разводили руками. Возможно, это были козни коварного Тёмного, творимые исподтишка.
Юный эльф понимал, что в том случае, если благородный беглый принц, окончательно зачахнув, превратится в бродячее дерево, злобное, хитрое и, не приведи Дану – плотоядное, в королевстве его, Голубого Мотылька, встретят, мягко сказать, прохладно. Мало того, пустят ли его в этом случае, в королевство и вовсе?
Разумеется, Альсельдильмиру нравилось бродить среди смертных, путешествовать, узнавать новое и развлекаться с девицами. Но, когда-нибудь, ему захочется вернуться домой и, что тогда? Спросят его великомудрые друиды и король вместе с ними – где принц-наследник, ответь нам, лоботряс неразумный? Что вы, уважаемый Голубой Мотылёк сотворили с его высочеством, наследником трона? И почему не предупредили несчастье? Не пресекли? Не воспрепятствовали?
«Третья бутыль – меланхолично отметил внимательный Альсид, наблюдая за тем, как понурый принц хлещет прямо из горла крепчайший гномий самогон – Третья. Он уже гнется, словно камыш на ветру. Еще немного и его высочество, Синтариэль Виаль станет первым эльфом, который упал с лошади. Лютня уже не рыдает, а пищит, находясь на последнем издыхании. Своими руками придушил бы негодную человечку, сотворившую подобное с нашим благородным принцем. Не исключено, что это – колдовство. Черная магия самого грозного пошиба! На принца, несомненно, навели порчу и сглазили, а заодно и прокляли. Хотя – озадачился Голубой Мотылёк – общеизвестно, что сглаз и порча к эльфам не прилипают, а проклятия отправляются обратно и обращаются против наславшего. Скорей всего, наследника сглазила могучая черная ведьма и только благодатная сень родных деревьев поможет господину вернуться в прежнее состояние. Нужно спешно возвращаться в Западный лес и известить короля Юллентиэнвиля о происходящем. Может быть, её величество королева Люминель Истаниэль знает, как бороться с подобной напастью?»
