Все в компании знали о натуре Десмонда Каваны — неуемной, взрывной, необузданной. Мистер Смерть — адреналинщик восьмидесятого уровня. Нелегальные гонки, прыжки с парашютом, трюки на мотоциклах и спортивных самолётах и прочие увлечения, от которых нормальный человек предпочитает держаться подальше — это то, без чего наш босс просто не может жить.
Многие коллеги считали его нецивилизованным, диким и потому откровенно побаивались. Считали, раз он не ценит собственную жизнь, то и на чужую ему наплевать, вот и загоняет людей на работе, точно лошадей на скачках.
Боялась ли его я?
Определенно нет. Напротив, с любопытством читала о безумствах начальника в интернете и в глубине души гордилась тем, что у всех боссы как боссы — снулые рыбы в дорогих костюмах, а мой — Мистер Смерть.
Кавана был жестким, расчётливым, безжалостным, он выжимал из подчиненных все соки, но и сам подавал нам пример неуемным трудолюбием и полной отдачей делу. Его боялись и уважали одновременно.
— Элизабет, зайдите ко мне, — прозвучал в интеркоме голос босса.
Да чтоб тебя!
Предаваться мечтам было куда приятнее, чем навещать кабинет Десмонда Каваны, когда тот в поганом настроении. Сейчас нагрузит так, что придётся ночевать в офисе.
— Элизабет! — прозвучало с нетерпением.
С тоской посмотрела на документы, кипа которых с утра уменьшилась втрое, а потом снова увеличилась, и, подхватив со стола карандаш и блокнот, поплелась к начальству.
— Да, мистер Кавана? — Остановилась у стола с самым деловым видом и приготовилась записывать.
Босс по–прежнему сидел спиной к двери, словно и не двигался весь день. И молчал! Что с ним сегодня? Сам на себя не похож. Упал с мотоцикла и головой ударился, или еще чего, что там он делал в выходные?
За несколько мгновений успела прокрутить список дел перед глазами, убедиться, что ничего важного не забыла, всё или выполнено или в работе. Тогда почему каждый раз, когда я здесь, чувствую себя провинившейся? И горло перехватывает совсем как в детстве, когда приходилось оправдываться за нашкодившую младшую сестрёнку.
И эта идиотская робость, которую я старательно прячу за маской профессионализма.
— Элизабет, я приглашаю вас на ужин, — звучит неожиданное предложение.
Ого… Ничего подобного я не ждала и оказалась не готова.
Сколько уже я на него работаю? Почти два года. И ничего подобного не было, даже не припомню, чтобы он хоть с кем–нибудь флиртовал на работе. Так что же изменилось?
От удивления я пропустила момент, когда Кавана повернулся. С грацией крупного хищника он поднялся и неспешно двинулся ко мне, я же инстинктивно сделала шаг назад.
Босс подошёл почти вплотную, не касаясь, но нависая, обдавая жаром крупного мужского тела, запирая в облаке терпкого одеколона, отрезая от мира. Пришлось задрать голову, чтобы смотреть не на ряд аккуратных пуговиц, а в глаза.
Лучше бы я любовалась пуговицами!
Огненный, опасный, возмутительно притягательный взгляд. Голодный!
Такой ни с чем не спутаешь!
И я в ловушке. В клетке с хищником. Бежать некуда.
Сердце колотится как сумасшедшее, кажется, что бьётся в рёбра, лёгкие, мешая дышать. Но мозг от ужаса работает как часы, не позволяет провалиться в бездну безумия.
Так. Спокойно, Бетти. Работа нам еще понадобится, поэтому… Поэтому. И что мне делать, а? Как себя вести?
А он чего ждет? Я должна сказать да? Или, напротив, отказаться?
Думать, когда на тебя смотрит директор, ещё и в столь несвойственной ему манере, невероятно сложно. Когда дорогой парфюм смешивается с запахом тела, приправляется нотой страсти и проникает в лёгкие, одурманивая чуткие рецепторы, совершенно невозможно.
