– Карандаши и брелоки.
– Карандаши еще могу понять. Ими можно писать, ими удобно чесать спину. А брелоки? Сколько их у вас?
– Не считала. Штук пятьдесят где-то. Подвески для ключей, для сумочек, для телефона…
Он качает головой, не отводя взгляда от дороги.
– Наверное, в прошлой жизни вы были сорокой, раз любите все блестящее.
– Кто-то из нас недавно упомянул, что критиковать вкусы других некрасиво.
– Да, это был я. Но я не критикую, я объективно замечаю: увлечения у вас не по возрасту.
– Да боже мой! Ну, скажите, что я инфантильная. Давайте! Мне все время это говорят.
– Не буду. Раз вы это уже слышали.
– А вот давайте я вам докажу, что я не инфантильная.
Я возбудилась, разозлилась и повернулась к Ремезову. Он ответил мне косым, полным насмешливого любопытства взглядом.
Он меня специально подначивает, это понятно! Ну вот, добился своего. Таня взорвалась, Таню понесло!
– Что такое инфантилизм? – вопрошаю и начинаю загибать пальцы. – Это неумение нести ответственность, распределять финансы, идти к цели. Желание перекладывать решение на чужие плечи. Отсутствие воли, завышенная самооценка.
Все пальцы загнуты, получился кулак, который так и хочется впечатать в нос Ремезова, когда тот подтверждает:
– Все правильно. Незрелость.
Скрещиваю руки на груди и продолжаю наставительно:
– Ну так вот… я несу ответственность за свой выбор. Живу так, как мне хочется, и не требую, чтобы кто-то обо мне заботился. Финансами распоряжаюсь разумно. Зарабатываю мало, но не делаю дорогих покупок и даже откладываю на черный день. Если я чего-то сильно захочу – то добьюсь этого, черт побери! Да, возьму и доеду автостопом до Кордильер. И ни разу не пожалею о своем решении! Самооценка у меня нормальная. Свои недостатки знаю. С некоторыми борюсь, а другие принимаю как часть себя. Как должен поступать каждый зрелый человек. Все прочее – навязанные требования общества, дурацкие социальные нормы. Будь как все, страдай как все! Заводи семью, делай карьеру! Ничего не имею против семьи и детей. Скоро замуж выйду. А вот карьера меня не интересует. У меня другие приоритеты. Пусть у меня маленькие цели, но от этого они не менее ценные! Пусть их называют глупыми, но глупость – лишь точка зрения.
Замолкаю, потому что у меня закончилось дыхание.
Вот! Знай наших, Ремезов! У меня все-таки высшее образование, и диплом приличный. Могу аргументированно объяснять.
– Хорошо сказали. Впечатляет, – уважительно соглашается Ремезов. – Считайте, что я проникся. Так, это ваша улица и ваш дом? Приехали.
– Спасибо, что довезли.
Открываю дверь и хочу поскорей сбежать, но Ремезов ловит меня за руку.
– Стоп, куда?! Телефонами давайте обменяемся. Итак, до субботы?
– До субботы.
– До свидания, Таня. Рад, что познакомился с вами. Вы мне очень понравились. Буду думать о вас весь вечер. И о наших будущих совместных приключениях.
Он говорит это очень серьезно, загадочно, добавив в голос бархата. Перед таким голосом ни одна не устоит.
И я поверила в то, что понравилась Ремезову. Его проникновенный горящий взгляд наводит на определенные выводы.
«Опасность! Аларм!» звенит в голове.
– До свидания, – вежливо вырываю руку и несусь к подъезду. И чувствую, как пиратский взгляд сверлит мою спину между лопаток.
Захожу в квартиру, без сил сажусь на табурет и истерически смеюсь.
Ну и вечер выдался! А какой месяц ждет впереди!
Но нужно объясниться с Эдуардом. Все-таки наш договор с Ремезовым очень и очень сомнительный. Любой мужчина будет негодовать, если его невеста начнет выходить в свет с его шефом.
