Губы Каллена захватывают мои. Очень нежно, осторожно. Я не могу отстраниться. Все мое тело дрожит и желает этого поцелуя. Может, если пройдет какое-то время, я забуду эффект от только что услышанной музыки и песни, я смогу себя держать в руках, но не сейчас. На самом деле, неизвестно, кто в данный момент больше хочет этого поцелуя.
Не встретив сопротивления, поняв, что я согласна, Каллен тут же перестает быть нежным и осторожным, крепко сжимает в объятиях, так, что мои косточки, кажется, сейчас затрещат, и целует так жадно… словно очень долго хотел пить, шел через жаркую пустыню и, наконец, нашел источник воды. Целует, опаляя своей страстью, жаром, требовательно, горячо, захватывая все больше власти надо мной. Смущаюсь от того, насколько глубокий и требовательный становится поцелуй, но все равно ничего не могу с собой поделать, таю в твердых мужских объятиях и даже робко и неумело пытаюсь ответить на поцелуй.
А когда осознала, что сама крепко обвиваю талию принца ногами, почувствовала себя ужасно гулящей. Вообще не помню момент, когда это сделала. Творящееся безумие остановил Каллен. С большой неохотой чуть отстранился. Хмурясь, стал поправлять мою одежду. Я же не могу ничего делать или говорить и только дрожу всем телом. Поцелуев было недостаточно.
– Знаешь, Терин, в древнем своде правил отбора есть одно, которое всегда казалось мне забавным, а сейчас я его ненавижу.
– Какое правило? – спрашиваю едва слышно. Я все еще не пришла в себя и в некотором шоке от себя, своих ощущений и поступков.
Каллен вместе со мной направился к выходу из воды. Мог бы и без меня, но я все еще крепко держу его ногами за талию. Отпустить не способна ни морально, ни физически, ноги аж свело.
– Невеста должна быть чиста и невинна вплоть до первой брачной ночи.
– А-а, вот как. То есть… я могла и не устраивать побег. Все было гораздо проще. Могла бы и догадаться. И руны ведь не подсказали.
Принц от этого моего заявления сразу застыл, как будто превратившись в камень.
– Даже не думай, – угрожающе произнес Каллен. – Наказание будет страшным.
– Это каким?
– Пока не знаю, но фантазия у меня богатая. Я сейчас серьезно. Не смей.
Оставлю в качестве запасного плана. Я уже не уверена, что мне так уж нужно бежать с отбора.
– А жених?
– Что жених?
– Ну, невеста чиста и невинна. Жених тоже, получается, должен таким быть?
Каллен усмехнулся, во взгляде проскользнуло что-то очень порочное.
– Нет, не должен.
– Нечестные правила.
– Да, ужасно нечестные, – усмехаясь, соглашается со мной Каллен. Он вновь пришел в движение, и вот мы уже на пирсе, и я все так же на нем вишу. С нас ручьями стекает вода. – Мне сейчас непросто рядом с тобой находиться, я хотел предложить отправляться спать по своим комнатам. В свете твоего недавнего побега отпускать тебя спать одну, без присмотра, мне не особо хотелось, а теперь, из-за твоих последних высказываний, я только больше утвердился в своих сомнениях. Спать будем вместе.
С сомнением посмотрела на Каллена.
– Волк овцу охраняет? Ну-ну.
Принц усмехнулся.
– Это будет трудно, но лучше так, чем если милая шустрая овечка убежит или попадет в лапы других волков.
Каллен все-таки оставил меня ненадолго, чтобы высушиться и переодеться. Появилась уже знакомая мне женщина, принесла одежду – снова нечто напоминающее халат из очень мягкой и легкой ткани. Черно-золотой. Цвета императорского дома. Ощущение такое, как будто этими цветами меня словно пометили.
