Если они не спят, меня обнаружат быстрее, если же сегодня отец отошел ко сну раньше обычного, мне придется немного подождать, пока все проснутся.
Прокравшись к лестнице, я прислушалась к спящему дому. Ничего.
Лунный свет заливал лестничную площадку внизу — прекрасная сцена для моего представления.
Я отступила на шаг, собираясь с силами — это оказалось страшнее, чем мне думалось, — задержала дыхание и неловко шагнула в пустоту, не забыв пронзительно и жалобно вскрикнуть.
В полете, кое-как сгруппировавшись, я прокатилась по ступеням, не забывая взвизгивать от каждого удара, чтобы наверняка разбудить всех домочадцев.
Я изо всех сил старалась защитить это тело, но когда, свалившись кубарем вниз, замерла на лестничной клетке, трагично раскинувшись на мягком ковре, каждая мышца во мне болела.
Быстрый топот ног послышался почти сразу. В начале лестницы кто-то замер, но я не могла разглядеть, кто это. Наверху было темно, а мои растрепанные волосы почти полностью закрывали обзор.
— Что случилось, Барти? — хрипло спросил отец откуда-то издалека. Первым меня увидел его помощник. Сегодня они вновь задержались, удача определенно была на моей стороне.
— Ваша дочь, — взволнованно отозвался Бартимер Хашэс — второй сын обедневшего рода, — она упала с лестницы!
Он никогда не обращал внимания на всеми притесняемую дочь своего хозяина, даже презирал ее и, чтобы покрасоваться перед Летицией, расположение которой страстно желал заполучить, порой обидно подшучивал над Розанной.
Раньше ее распростертое тело не вызвало бы у него даже жалости, сейчас же, когда я стала невестой герцога, мое падение с лестницы напугало его до нервной дрожи.
Разбудили слуг, вызвали врача. Я старательно изображала полубессознательное состояние, болезненные стоны вырывались сами по себе, мне для этого не приходилось прилагать никаких усилий.
Я совсем забыла, что тело мне досталось хрупкое и слабое. Никаких мышц под этой нежной кожей не было.
Пока меня переносили в покои, я хныкала и закатывала глаза. А оказавшись в своей постели, немного пришла в себя и тихо, доверительно призналась сонному врачу:
— Кажется, меня кто-то толкнул. — Голос мой дрожал, очень правдоподобно изображая волнение и страх.
— Ты видела, кто это сделал?
Мачеха стояла рядом с постелью, кутаясь в шаль, и хмурилась. Она выглядела встревоженной. Летиции видно не было, и мне не составило труда понять, кого Изабелла посчитала виновницей моего падения с лестницы.
Искушение свалить всё на ее дочь было сильным, но я понимала, что эта маленькая ложь раскроется, как только слуги заглянут в спальню Летиции и найдут ту крепко спящей…
Впрочем, такая ложь могла бы раскрыться куда быстрее, ведь в комнате находился и семейный врач, который лично прописывал Летиции снотворное. Моя драгоценная сестра долго страдала от бессонницы, но после назначенных врачом таблеток беспробудно спала не меньше шести часов.
Поэтому мне оставалось лишь слабо качнуть головой.
— Было темно, я не разглядела.
Изабелла приободрилась. Перевела дух и набросилась на меня.
— Но разве это нормально? Ты же больна, как тебе только в голову пришло гулять по дому?
— Я захотела пить, но уже выпила всю воду. — Мой взгляд скользнул к пустому графину. — Поэтому я решила спуститься вниз. Мне приятно знать, матушка, что вы беспокоитесь о моем самочувствии, но я уже чувствовала себя значительно лучше. Кажется, болезнь отступила.
