– Нам далеко и не надо, – ответил Петрик.
И неожиданно оказался прав.
Буквально в дверях мы врезались в нужного человека.
– Простите, девушка, но это мужской туалет! – возмутился знакомый голос.
Черт, и снова обстоятельства не те, чтобы я сочла его приятным…
– А я как раз веду туда вот этого юношу! – ответила я, сделав шаг вбок, чтобы не-Дормидонтус оказался лицом к лицу с Петриком. – Помогите бедняжке, Михаил Андреевич, он почти слепой.
– Ах, помогите, помогите же мне! – жалобно заныл «слепой бедняжка», с ловкостью цирковой обезьянки перебираясь с меня на Караваева.
– Мы знакомы? – Благородный джентльмен не смог сопротивляться Петрику, настойчиво увлекающему его в мужской туалет.
– Конечно, знакомы! Я же Люся! – покричала я им вслед.
Опровержения не последовало.
Фу-у-ух…
Я сняла очки и вытерла вспотевший лоб.
Кажется, замена Люси на поле прошла успешно.
Я покинула аппендикс с удобствами, дождалась выхода «слепого бедняжки» с поводырем и отцепила пальчики Петрика от чужого рукава. Дружище отцепляться не хотел, но я была настойчива.
– Где-то я вас видел… Это с вами я разговаривал по скайпу? – спросил Караваев, одолеваемый понятными сомнениями.
– Конечно, со мной, и, кстати, спасибо за интервью, мне особенно запомнились ваши слова о том, что миссия турагентства – раздвигать горизонты! – я дословно процитировала один из идиотских перлов, изреченных уважаемым спикером в ходе пресловутого интервью. – Если найдете минуточку, разъясните, пожалуйста, почему вы говорите о горизонтах во множественном числе? Планируете туры на другие планеты?
– Вот в этом вся Люся Суворова – такая язва! – с доброй улыбкой посетовал Петрик.
Он снова незряче потянулся к Караваеву, но я перехватила его ищущую руку и зафиксировала ее на собственном локте.
– А я Петя Карамзин, арт-фотограф, – представился мой друг.
– Слепой фотограф?! – определенно, у господина Караваева сегодня был день открытий.
– Не умаляйте творческий потенциал инвалидов, это нынче крайне непопулярная позиция, – строго сказала я. – Гомер был слеп, Пулитцер тоже, а еще Галилей, Диана Гурцкая…
– Стиви Уандер, – подсказал Петрик.
– Да! – подтвердила я. – К тому же Петя не совсем слепой, вставит линзы – прозреет и будет о-го-го!
– Я всегда о-го-го! – обиделся Петрик.
– Рад за вас, – пролепетал заметно обалдевший Караваев и по-английски потерялся за кормой.
По инерции я протащила Петрика еще метров двадцать и затормозила только у автомата с кофе.
– Надо выпить, – убежденно сказала я и отдала «слепому гению» его очки. – Надевай, Караваева мы уже обманули, кажется, он поверил, что Люся – это я. И что я – Люся очень странная…
– Так какой же это обман? И то и другое чистая правда! – хихикнул Петрик.
Он надел очки и завертел головой, с интересом осматриваясь.
– Не в курсе, кто еще из коллег летит в пресс-тур? – спросила я. – Хотелось бы знать, что за компания соберется.
– С нами из Краснодара еще две тетеньки из муниципального турбюро, но сразу по прилете в Кишенев будет сформирована сводная группа, – бодро доложил Петрик. – Кроме нас в нее войдут журналисты из Москвы, Питера и Екатеринбурга.
– То есть безудержное веселье начнется только в последний день, когда все как следует перезнакомятся, а сегодня можно не активничать, – уверенно заключила я, вспомнив опыт подобных поездок. – Отлично! Тогда в самолете я буду спать.
– Валяй!
И я завалилась.
