Я посмотрела на часы, которые показывали, что карета уже с полчаса как превратилась в тыкву, и резонно поинтересовалась:
– А что в такое время ночи у тебя в мобильнике делает Анжелка?
– Бьется в истерике! – с удовольствием объяснил Петрик и зажмурился, явно наслаждаясь аудиоспектаклем.
– Ее бросил любовник?
– Вовсе нет.
– Она поправилась на полкило?
– Холодно.
– Сломала ноготь?
– Все еще холодно.
– Ее уволили?
– Уже теплее!
– А, то есть проблема имеет отношение к работе, – смекнула я. – У нас в офисе появилась новая красотка-сотрудница?
– Даже не знаю, что сказать.
Петрик уронил свое шумоизолирующее полотенце, ласково напел в трубку: «Курочка, я перезвоню!» – спрятал замолчавший мобильник в карман халата и продолжил:
– Ты почти угадала, только все наоборот. Не появилась новая сотрудница, а пропала старая.
– Кто?
– Ты!
– Я? – Я посмотрелась в зеркало над столом. – Чего это я старая?! И я вроде как на месте!
– Ошибаешься. – Петрик показательно построжал и заговорил с узнаваемыми интонациями Тигровны: – Ты, Люся, вовсе не на месте, потому что таким, как ты, Люся, самое место в местах лишения свободы!
– Это еще почему? – Я на всякий случай присела, пока не на нары – на кровать. – Что я сделала?
– Ты украла ожерелье скифского царя! – уличил меня Петрик.
Но тут же выпал из образа, чтобы посетовать:
– Боженьки, какие восхитительные были времена: хоть весь увешайся золотыми украшениями – никто не скажет, что ты не мужик!
– Минуточку! – Я заволновалась. – Ты не шутишь, мужик? Какая кража ожерелья? Вчера утром оно было в редакции, и только ленивый его там не примерил!
– Вот именно! Ты тоже его надевала и, говорят, никак не хотела потом снимать.
– Я просто ждала, пока меня с ожерельем запечатлит профессиональный фотограф! – Я шумно выдохнула и попыталась успокоиться. – Ты можешь толком объяснить, что случилось?
– Толком? В пересказе Анжелки? – Петрик скептически хмыкнул. – Ладно, попробую. Как я понял, из сейфа в редакции бесследно пропали меч и ожерелье… Хотя нет, не так: сначала из редакции пропал сам сейф!
– Сейф вынесли при пожаре, я видела, – кивнула я.
– А кто вынес?
– Не знаю, какие-то люди с замотанными мордами.
– Бедуины?!
– Офигел?! Какие бедуины?!
– Бедуины заматывают морды.
– Грабители поездов на Диком Западе тоже заматывают морды!
– Да, это явно более подходящий пример, – охотно согласился Петрик. – Короче, по всему выходит, что злая шутка с дымовой шашкой была лишь частью коварного плана. «Пожар» позволил злоумышленникам беспрепятственно вынести из многолюдной редакции сейф – его нашли на заднем дворе, за мусорными баками, уже вскрытым. А золотые побрякушки скифов пропали! И ожерелье, и меч.
– Понятно, что пропали, они были просто прелесть, – я кивнула. – Непонятно, почему в этом обвиняют меня! Ясно же, что я никак не могла упереть тяжелый сейф!
– Во-первых, у тебя могли быть здоровенные мускулистые помощники, – Петрик поиграл собственными номинальными бицепсами. – А во-вторых, ты вспомни, кто неоднократно во всеуслышание заявлял о своей готовности поджечь редакторскую, чтобы полюбоваться выносом этого самого сейфа?
– Я заявляла, но это же была шутка!
Я схватилась за голову.
– Следователю теперь это будешь объяснять, – развел руками Петрик. – В редакции все уверены, что это ты коварно сперла золото скифов и сразу же вывезла его из страны, воспользовавшись удачно подвернувшимся заграничным пресс-туром.
