— Это же дикость! — у меня по спине пробежали мурашки. — Пережиток тёмных времён!
— Поверь, дядя на это способен, — ответил Арман. — Потому, лучше продемонстрировать ему полный страсти поцелуй и спокойно уйти.
Я на мгновение зажмурилась, медленно вздохнула и снова посмотрела на супруга. Поцеловать его? Великие стихии, как мне себя заставить?
— Или ты совсем не умеешь? — вдруг на полном серьёзе поинтересовался Граниди.
— Умею, — ответила едва слышно.
Опыт в поцелуях у меня действительно имелся, хоть и небольшой. Да и случались те ещё на первом курсе. Тогда я только пришла в университетский оркестр, и наш пианист Калем принялся всерьёз за мной ухаживать. Некоторое время мы с ним пытались быть парой, ходили на свидания, гуляли по паркам, посещали концерты. И, конечно, много целовались, хотя мне это не особо нравилось. Продлились те наши странные отношения около месяца, а потом мы пришли к выводу, что пары из нас не выйдет, и продолжили общаться как приятели.
Мелодия неумолимо приближалась к концу, но, когда зазвучали финальные аккорды, я непроизвольно напряглась.
— Просто расслабься и отвечай мне, — шепнул Арман, останавливая наш танец. — Сейчас это важно. Представь, что ты актриса, и мы выступаем перед толпой зрителей, пришедших на премьеру спектакля. Это всё игра. Не по-настоящему. Но исполнить нужно идеально.
Он посмотрел мне в глаза, и когда я едва заметно кивнула, склонился ближе и коснулся губами губ. Я вздрогнула, но не позволила себе отстраниться. Вместо этого, обняла Граниди за шею, придвинулась к нему ближе и чуть приоткрыла рот, позволяя ему углубить поцелуй. Арман сразу воспользовался предоставленной возможностью, скользнул между моих губ языком. Его руки на моей талии сжались сильнее, а я оказалась тесно прижата к крепкому мужскому телу. Но протестовать почему-то больше не хотелось.
К моему искреннему удивлению, целоваться с Граниди оказалось даже приятно. Вопреки ожиданиям, он действовал неспешно и очень умело. Ласкал мои губы своими, так сладко касался моего языка, что меня против воли прошибало острым наслаждением, а тело превращалось в кисель.
В мыслях поселился сладкий туман. Кажется, я просто выпала из реальности, напрочь забыв, где нахожусь и кто рядом со мной. Всё моё существо тянулось к тому, кто бережно меня обнимал и так восхитительно целовал. А в душе поселилось такое необходимое и уютное спокойствие.
Иллюзия распалась резко и неожиданно. Арман отстранился первым, а когда, с трудом разлепив глаза, я увидела его взгляд, то прочитала в нём открытое самодовольство. И это произвело на меня эффект резкой отрезвляющей пощёчины.
Вокруг звучали аплодисменты, поздравления, пожелания счастливого брака, а я стояла напротив Армана и чувствовала себя полной идиоткой и настоящей тряпкой.
Растаяла от одного поцелуя? Забыла про свою неприязнь? Как бы не так! Сейчас собственное удовольствие, испытанное в его объятиях ещё мгновение назад, виделось мне преступным и низменным. И очень захотелось стереть это выражение с холёного лица Граниди.
— Хорошо сыграла? — спросила я шёпотом. — Достаточно убедительно?
Он усмехнулся, но не ответил. Вместо этого взял меня за руку и повёл в сторону трона, на котором в расслабленной позе восседал наш император.
— Ваше Величество, — обратился к нему мой новоявленный супруг, — разрешите нам с Эйринией покинуть праздник.
— Не терпится остаться наедине? — иронично бросил правитель империи. — Не удивительно, после столь жаркого поцелуя. Оставайтесь во дворце. Для вас приготовили покои.
