Неважно, который час, какая погода за окном и где ее высадят. Она не собиралась слушать догадки о том, сколько денег им досталось после смерти родных.
– Спокойно, – мягко сказал Викинг, перехватывая ее руку. – Не отвлекай Колю… почему ты горячая?
Его пальцы скользнули под манжету куртки, и вскоре ладонь легла на Лирин лоб.
– У тебя температура, – озадаченно пробормотал Викинг. – Ударялась головой?
– Нет. Думаю, я простудилась.
Он без промедления сказал телохранителю:
– Поворачиваем на второй адрес, – и потом ей: – или в больницу?
– Нет-нет, не нужно в больницу, – запротестовала Лира, едва успевшая обрадоваться, что скоро окажется дома. – Я отдохну, и все пройдет.
Влад придвинулся ближе, в тишине щелкнула пряжка, и тканая змейка с легким шуршанием вернулась на исходную точку.
– Он только мешает. Тебе лучше лечь.
В голове сработала тревожная сирена: ремень нужно вернуть. Пульс участился, когда Влад взялся за конец ее бело-серого шарфа, стянул его и пристроил на своем плече.
– Давай.
– Н-нельзя без ремня.
– Тихо, я буду тебя держать.
И в доказательство своих слов просунул ладонь под ее спину и соединил руки в кольцо.
– Я не могу… нельзя… Мама разбилась сорок дней назад. Они не были пристегнуты, – с нотками истерики в голосе объяснила Лира.
– Ш-ш, все хорошо. Здесь посередине есть еще один ремень. Он пройдет по здоровому плечу. Облокотись на меня, – убаюкивающим тоном произнес Влад, не разжимая рук.
Глупые, глупые инстинкты, они призывали хозяйку повиноваться и не усложнять ситуацию размышлениями. Собравшись силами, отодвинулась, почти распластавшись по дверце.
– Лучше не надо. Я простужена, вдруг ты тоже заболеешь.
– За последние двадцать минут мы все могли заразиться. Но уговорила, от поцелуев воздержимся.
Вместо ответа она выдала нервный смешок и посмотрела в окно – до дома еще минут пятнадцать. Нужно что-то решать.
– У меня прохладные ладони.
Оборона растаяла, голова Лиры опустилась на скомканный шарф и каждая мышца превратилась в желе. Одна рука Влада приятной тяжестью давила в области талии, не позволяя сползти с сиденья. А вторую он охладил на стекле и положил ей на лоб, чтобы погасить пожар. Веки сами собой сомкнулись, и дыхание стало глубже.
Когда выпадает одно чувство, остальные обостряются. Запах сигарет и виски сплетался с чем-то пряно-древесным, мучительно знакомым. В закоулках памяти нашлась нужная полка – в первую встречу у него был этот парфюм.
Нетипичное положение в машине, помноженное на температуру, странным образом влияло на вестибулярный аппарат. Казалось, она парит в трех плоскостях, и каждый поворот отзывался головокружительной волной, будто кто-то дергал ниточку, привязанную к воздушному змею. Легкое прикосновение к носу остановило полет, и картинка рассыпалась в одно мгновение.
– Ли, приехали.
Автомобиль не двигался, в салоне кроме них никого не было. Со второй попытки получилось подняться, но не удавалось сморгнуть песок, мешающий рассмотреть хоть что-нибудь.
– Не спеши. Как ты себя чувствуешь?
– Лучше бы ты меня не будил, – проскрипела Лира, а Влад тем временем наматывал на нее шарф.
– Ты не носишь шапку, поэтому простужаешься. У тебя дома есть парацетамол?
– Да, а что? – она не стала оправдываться, что дело не в шапке, которую не стала надевать с учетом, что до такси было два шага.
– Прими его. Сейчас ходит грипп, при нем аспирин нельзя.
– Спасибо. Я знаю про синдром Рея.
