Комната, выделенная оперативникам Биоинститута, была обычной комнатушкой типа гостиничного номера, с четырьмя кроватями, стульями и парой столов. Располагалась она на последнем этаже управления КГБ (точнее того здания, что должно было им стать).
Аввакум и Люткявинче вскрыли ящики с «Орангом» и, притащив из соседних комнат три стола, составили их вместе. Затем принялись следить за тем, как Елена подключает «Оранг», составляя его на столе.
Аналитический комплекс «Оранг» больше всего напоминал десяток коробок, с грозно торчащими из них шнурами, проводами и иными – совсем непонятными приборами. Елена подключала эти провода с удивительной скоростью и лёгкостью – было видно, что она уже привыкла к такой работе.
– Жаль что тут не Крайний Север и не Куба, – проговорила девушка, присоединив последние провода. – Обычно там могли выделить отдельную линию электропитания. У «Оранга» есть свой, отдельный аккумулятор, но его может хватить только на пять часов непрерывной работы. Так что мы обычно стараемся провести независимую линию энергопитания. Но, как я считаю, тут нам не надо ждать отключений света…
– Электрики проводят у нас проводку в подвале, так что скачки напряжения могут быть.
– Это-то как раз ерунда. В «Оранг» вставлены стабилизаторы напряжения – что случись, они сразу же «выровняют» напряжение… Меня больше напрягает именно отсутствие энергии. Это и есть «ахиллесова пята «Оранга».
– Тут вы без света не останетесь – могу вас заверить, – проговорил майор и присмотрелся пирамиде странных ящиков на столах. – И что эта штука делает?
– Анализирует то, что в него закладывают. Обычно это органические образцы – там, слюна, кровь, сперма, образцы содержимого желудка. «Оранг» анализирует всё это и показывает, что это такое и кому принадлежит. Фактически выполняет работу целой лаборатории. В этот прибор мы ввели данные по суперубийцам, и, как я полагаю, сумеем найти ответы на те вопросы, что нас интересуют, – Елена села перед небольшим экраном и нажала пару кнопок. – Кстати, в «Оранг» подверг анализу и те бусы из зубов – так что у нас есть возможность узнать, чьи это волосы – которой из жертв.
Экран тут же побелел, и по нему поползли длинные череды цифр и каких-то знаков.
– Дивная машина, чего не говори, – проворчал Аввакум. – Иной раз чудится, что у неё свой разум есть, как у тех роботов, кои в книжках всяких там, фантастических, описаны.
– Машина не может быть разумной, – проговорил Люткявинче. – Разум это свойство биологически активного органа. Такого как мозг человека.
Елена как-то странно посмотрела на майора и вздохнула.
– В этом вы правы. Но мы можем сделать так, чтобы машина, могла соответствовать человеку в его поведении и анализировании – в общем, в точных науках. Возьмите тот же арифмометр – это просто куча металлических деталей, собранных в причудливом порядке. Но – эта машина лучше человека считает и умножает.
– Это верно. Но скорость умножения и сложения, как и умение, делать это, не может указывать на разумность. Разумными нас делают только наше поведение и то, что мы делаем исходя из наших внутренних чувств.
– Ну да… хотя, как мне кажется, разум – это, прежде всего умение сдерживать свои инстинкты. Например, упоминаемые нами «суперубийцы» не всегда способны удерживать в узде свои инстинкты. Это позволяет нам отнести их не совсем к людям, а наполовину к животным, – Елена пощёлкала пальцами по клавиатуре. – Один мой друг предполагал, что именно «суперубийцы» являются так называемым «потерянным звеном» меж животными и людьми. Хотя, конечно, всё это лишь наши домыслы. Пока мы не исследуем «суперубийц» используя мощности Биоинститута, нам трудно решить, кто они и что они.
