Братство любви Николая Неплюева. В 2-х кн. Кн. 2 - страница 74

Святая Библия содержит в себе не только Божественное Откровение – слова жизни, изошедшие из уст Божиих, но и историю отношения грешного человечества к Богу, соработникам Его и делу Его. Чтобы и тут, под мертвящею буквою языка человеческого, не проглядеть животворящий дух глаголов жизни вечной[55], как под буквою завесы тела евреи проглядели столь желанного, столь долго ожидаемого Мессию-Христа, нам прежде всего надо установить, в каком смысле мы признаем Священное Писание боговдохновенным.

Неопределенность взглядов на этот вопрос и была часто источником роковых ошибок, духовных падений до уровня фанатического буквоедства, творящего кумира из мертвящей буквы слова Писания. Слово человеческое, даже и тогда, когда служит выражением абсолютной, вечной истины правды Божией, не теряет характер условной клички, значение которой изменяется и во времени, сообразно тому внутреннему содержанию, которое в нее вкладывает данное поколение, и даже одновременно, сообразно тем различным сочетаниям слов, при которых то же слово может передавать разные понятия. Слово человеческое, как порождение земной жизни, имеет условный, преходящий характер, как и все земное; в Священном Писании оно не приобретает новых свойств, не делается талисманом, не ограждает само по себе читателя от самых прискорбных ошибок.

Соработники Божии в те минуты вдохновений, когда Дух Божий был на них, не переставали и говорить, и действовать вполне сознательно; они не были одержимы духом, как сивиллы; их вдохновение не походило на одуряющий экстаз; они не подчинялись пассивно наитию, а вступали активно и сознательно в духовное единение с Духом Господа животворящего. Они были храм Божий, и дух Божий вдохновлял их, и вложили они животворящий дух в свои Писания; но слова Писания, внешняя форма принадлежит им, как людям, говорившим человеческим языком, переводя на лепет людей неизреченные глаголы духа; они говорили современникам на доступном им языке, часто применяясь к их пониманию, насколько это было возможно без ущерба для духа Писания.

Каждое слово и каждый текст Писания боговдохновенны в том смысле, что ни одно слово и ни один текст не могут быть выпущены без ущерба для понимания вечной истины правды Божией, имея разумное основание быть помещенным на страницах книги жизни, объясняя собою какую-либо существенную подробность единого стройного целого, вставляя необходимую ноту в аккорд общей гармонии; во всем Писании нет такого слова или текста, которые были бы боговдохновенны в том смысле, чтобы имели сами по себе самодовлеющее значение, могли бы передать всю суть животворящего духа Библии в отрыве от общего целого.

Именно преклонение перед отдельною буквою Писания, без всякого сообразования ее с животворящим духом единого стройного целого, и было главною причиною мертвящего буквоедства, причинившего религии не меньший вред, чем самые злостные глумления неверующих.

Буквоеды придают всем словам Писания совершенно разное значение и обращают таким образом Божественное Откровение в духовную Сахару, наполненную совершенно однородными песчинками. Апостол сказал: