– Она заперта, – сообщил парень Джеймсону, его акцент изменился: по-прежнему британский, но уже без того явного пафоса, который слышался еще секунду назад.
– Ты пришел за мной, – кивнул Джеймсон, – не за Эйвери.
Его собеседник пожал плечами, ухитрившись не пошевелиться.
– Внимание приковано к ней, и мой работодатель подумал, что ты можешь оказаться куда большей проблемой.
Джеймсон незаметно для собеседника слегка изменил позу.
– Меня и не так называли.
– Мой работодатель попросил меня перекинуться с тобой парой слов.
Джеймсон хотел привлечь внимание проприетара. Что ж, похоже, ему это удалось. «Он следил за нами всю ночь», – понял Хоторн, вспоминая предупредительного официанта, как казалось, из специально представленных ВИПам.
– Мы хотим вступить в клуб, – Джеймсон решил сразу перейти к сути, – Эйвери и я. Что нам нужно сделать, чтобы стать членами «Милости дьявола»?
– Боюсь, его ужасно беспокоит то, чего именно вы хотите. – Уличное освещение погасло. Они оказались в темноте. – Что ты слышал о «Милости»?
Последние слова он произнес низким голосом, в котором чувствовалась угроза.
Джеймсон медлил с ответом, позволяя глазам привыкнуть к темноте.
– Мы с Эйвери всего лишь хотим попробовать все, что может предложить клуб. Побыть в нем всего пару-тройку дней. Вашему работодателю ведь тоже что-то нужно.
– Понятия не имею. Я всего лишь передаю сообщения.
«И какое же именно сообщение тебя послали передать?» Джеймсон никогда не бежал от опасности. Он встал в боевую стойку, купаясь в адреналине, как загорающий на пляже купается в солнечном свете. «Хочешь потанцевать, посыльный? Давай потанцуем».
Улицу озарил свет. Из здания вышла Эйвери, за ней следовал Орен. Он придержал дверь, чтобы снаружи оставалось светло.
– Всего лишь передаешь сообщения, – повторил Джеймсон, чтобы Эйвери смогла оценить ситуацию.
– И боюсь, я буду не единственным, с кем вы встретитесь, если будете продолжать в том же духе, – отозвался посыльный, с пугающей легкостью вернувшись к аристократичному акценту.
– А я не боюсь, – сказала Эйвери.
Посыльный посмотрел на нее, и то, как изменилось выражение его лица, заставило Джеймсона стиснуть зубы. Кем бы ни был этот посредник, на что бы он ни был способен, но то, как изогнулись его губы, выдавало в нем большого ценителя женской красоты.
– Существует список, лапочка, – сказал посыльный Эйвери, – вам не захочется оказаться в нем.
Джеймсон с нарочито безразличным видом повел плечом.
– Мы во многих списках. К твоему сведению, большинство сайтов, посвященных знаменитостям, называют меня вторым самым сексуальным Хоторном.
Эйвери закатила глаза.
– Я думала, ты не заходишь на подобные сайты.
Джеймсон снова повернулся к посыльному.
– У меня всегда было плохо с тем, чтобы держаться подальше от неприятностей. – Его тон словно подтверждал: «Твой работодатель был прав, я та еще проблема». Он понизил голос: – Мы просто хотим попробовать.
Это все, о чем они просили, чего хотели – пока что.
Взгляд слуги проприетара скользнул с Джеймсона на Эйвери и остановился на ней.
– Я передам ваше сообщение.
«Сообщение Эйвери, не мое».
Вдруг дверь, которую придерживал Орен, с шумом захлопнулась, оставив их в полной темноте. Через пару секунд уличный фонарь вновь зажегся.
Посыльный исчез.
