Вошли в лагерь. Наши прямиком в казарму, пёрышки чистить (Хоббит мизинец на ноге лечить), я к Выкидышу подошёл.
– Привет, Хохол, – первым поздоровался он.
– Здорово, Викинг.
– Курить будешь? – Выкидыш протянул пачку «Кента».
Я дрожащими пальцами вытянул одну сигарету. Выкидыш щёлкнул зажигалкой. Закурили.
– По Вонючке бегали? – спросил Выкидыш. Мог бы и не спрашивать. Видел, во что я одет.
– Угу. – Я мотнул головой.
– Что на этот раз на последнем рубеже?
– Волна.
– Высокая?
– Да так, – я неопределённо пожал плечами.
– Повторяется Японец, – грустно улыбнулся Выкидыш. – По всему видно – скоро дембель.
– Чё это? – удивился я. – Чё это видно-то?
– Торопятся, – пояснил Выкидыш. – Японец повторяется. В четвёртый раз одну и ту же подлянку устраивает. Овощи завозить в столовую перестали, одни макароны… Сегодня пятница, а спаррингов не будет.
– А это ты с чего взял?
– Носорог на вертушке улетел. А он, как ты знаешь, такого зрелища никогда не пропускает. Да к тому же Брюса и Пулю с собой захватил, так что, судить некому.
– Давно улетели?
– Минут двадцать.
Двадцать минут назад мы на третьем перекате с волной боролись, шума винтов не слышно было из-за рёва воды.
– Так, может быть, ещё вернутся? Редко, что ли, Носорог свои владения инспектирует? – пожал я плечами.
– Подраться хочешь? – усмехнулся Выкидыш. Я и, правда, хотел набить кому-нибудь морду, не Гуинплену, так кому другому. Но стыдно мне от того, что Выкидыш догадался про мою сегодняшнюю кровожадность не было. – Нет, не вернуться, – Выкидыш скорчил гримасу, выпятив нижнюю губу, и покачал головой. – На часы посмотри. Пять часов вечера. Но даже не в этом дело.
Выкидыш заговорщически огляделся по сторонам и, приблизившись ко мне почти вплотную, словно он пидор и хочет меня поцеловать, тихо сказал:
– Я краем уха слышал… – он снова огляделся. – Вроде бы нас расформировывать собираются.
Я удивлённо на него вытаращился.
– Носорог с кем-то по телефону разговаривал, когда я мимо его бунгало проходил. Он тихо разговаривал, но у меня слух хороший, я на подлодке Маркони был, три года океан слушал. Носорог про бабки говорил, я сначала подумал он про задержку нашего жалования. Нам уже неделю, как обещанные два кочана американской капусты выдать должны были. Минус аванс. Заинтересовался, естественно. Слушаю. А Носорог, он не о задержке, он о другом. Мол, кучу бабок на этих отморозков угрохали (отморозки – это мы, я так понял), легенды для каждого сварганили, кормили-поили их два месяца. А теперь что – не нужно стало? Всю программу сворачивать?
– Ну!
– А всё. Потом Носорог слушал того, кто на другом конце провода был. Потом трубку повесил. Я по-тихому слинял… Ха-ха-ха! Ну, ты даёшь, Хохол, – вдруг засмеялся Выкидыш. – Сколько же ты этих анекдотов знаешь?
Я не сразу врубился. Смотрю на Выкидыша, а он мне подмигивает. Понял: что-то Выкидыш уловил, какой-то звук. Слухач! Я тоже хохотнул, поддержал Викинга.
– Много! – соврал я. – А вот ещё один, – и принялся рассказывать бородатый анекдот про мужа, вернувшегося из командировки.
Вообще-то не мастер я по анекдотам. Не запоминаю их. А если какой помню, то рассказываю не смешно. Вот Хоббит – мастер. Рассказывает – уписаться можно.
Тут и я услышал: кусты зашуршали, и из них кто-то на поляну вышел. Японец. Кого ещё угораздит в колючих кустах шараёбиться? Прошёл мимо нас, подозрительно так глянул. Мы козырнули, он кивнул. Интересно: слышал что-нибудь, о чём Выкидыш мне рассказывал? Если слышал – пипец. И Выкидышу и мне.
