Брежнев - страница 3



Леонид Ильич задержался с учебой. Только в девять лет поступил в приготовительный класс Каменской мужской классической гимназии, которую после революции преобразовали в Первую трудовую школу. Учился недолго. В пятнадцать лет поступил на завод кочегаром, потом стал слесарем. Когда завод закрыли, жители рабочего поселка стали разъезжаться.

Семья Брежневых уехала в Курскую губернию – на родину отца. В 1923 году Леонид Брежнев поступил в Курский землеустроительно-мелиоративный техникум. Там его приняли в комсомол. Подрабатывал на маслобойном заводе, разгружал дрова и зерно. Большого интереса к учебе он не проявлял, и его образование осталось очень скудным.

«Читал для удовольствия, по внутренней потребности – крайне редко и мало, – вспоминал его помощник Андрей Михайлович Александров-Агентов, – ограничиваясь газетами и популярными журналами типа «Огонька», «Крокодила», «Знание – сила». Уговорить Леонида Ильича прочитать какую-нибудь интересную, актуальную книгу, что-либо из художественной литературы было делом почти невозможным. И за двадцать один год совместной работы с ним мне не приходилось видеть ни разу, чтобы он по собственной инициативе взял том сочинений Ленина, не говоря уже о Марксе или Энгельсе, и прочитал какую-либо из их работ…»

Даже сверхосторожный в оценках министр иностранных дел Андрей Андреевич Громыко писал в своих мемуарах:

«Его знания не отличались глубиной. Неслучайно он не любил разговоров на теоретические темы, относящиеся к идеологии и политике. Последние годы жизни он почти ничего не читал… Однажды в санатории под Москвой я рекомендовал ему книгу о жизни Леонардо да Винчи, даже принес ее. Он обещал прочесть. Но недели через две вернул, сказав:

– Книгу я не прочел. Да и вообще – отвык читать».

Брежнев не освоил даже грамоты, простые слова писал с грубыми ошибками. Хотя пробовал сам сочинять. Сохранилось написанное им стихотворение «На смерть Воровского». 10 мая 1923 года в швейцарском городе Лозанна бывший белогвардеец застрелил советского дипломата Вацлава Вацлавовича Воровского.

13 ноября Леонид Ильич послал стихотворение товарищу – И. И. Евсюкову «на память». Через полвека друг юности Леонида Ильича вспомнил о подарке и переслал бесценную реликвию в ЦК. Там не знали, как быть с этим малограмотным творением (цитирую в точном соответствии с оригиналом):

Это было в Лозане, где цветут гимотропы,
где сказочно дивные снятся где сны.
В центре культурьно кичливой Европы
в центре, красивой, как сказка страны.
В зале огромном стиле «Ампиро»
у входа где плещет струистый фонтан,
собралися вопросы решать всего мира,
представители буржуазных культурнейших стран.
Брилианты, монокли, цилиндры и фраки,
в петлицах отличия знаки
и запах тончайших раскошных духов.
Длинные речи не нужны,
и глупы громкие фразы о добрых делах.
От наркотина лица бессмысленно тупы
наглость во взоре и ложь на устах.
На двери внезапно взоры всех устремились
и замер – среди речи английский сэр.
В залу с улыбкой под шум разговора вошел Воровский
делегат С. С. СР.
Шоклинг! позорной культуры, нет лака,
В пышном об-ве говор и шум как смели сюда
Вы явится без фрака, он без цилиндра «мужик».
Простите! Не знал я да знать разве мог я что
здесь это важно решающим столь.
У нас это проще
во фраке без фрака, в блузе рабочей
в простых сапогах, у нас ведь не нужны отличия
знаков, что нужно решаем всегда и без них.