– Я думал, что парни переночуют в машине, но с вами девушки, что же делать?
– Вы меня спрашиваете?! – повысил голос учитель.
– А, кого, тут больше никого нет?!
– А, что у вас нет других помещений, классов, спортзала, у нас с собой и матрацы и одеяла имеются.
– У меня приказ директора никого в спортзал никого не пускать, там инвентарь костюмы, палатки, спортивные снаряды и прочее.
– А мы, что же похожи на грабителей?! – не на шутку возмутился учитель.
Из кабины вылез наш водитель:
– Послушай, брат, я вижу на тебе тельняшка, ВДВ никак?
– Откуда узнал?!
– Оттуда! – тыча пальцем в свою тельняшку в просвет водительской куртки сказал Григорий, завязывая дружный разговор.
Уже через пять минут девушки под предводительством Григория и Ивана Панасовича размещались в спорт зале. А завхоз, отдав ключи от спортзала, сказал Григорию:
– После того, как будете уезжать, ключ спрятать в указанном месте!
Поблагодарив завхоза, мы принялись хозяйничать там. Поужинав и пообедав за одно консервами, разместили матрацы девушкам на ночлег, и ушли ночевать в кузов автомобиля. По дороге к машине, Иван Панасович спросил Григория:
– Гриша, как ты его уговорил, не могу понять?
– Такие люди, как он, понимают цену «международной валюты», это бутылка «Московской», и все дела!
Расстелив матрацы в кузове, мы все 11 парней улеглись, и погрузились мгновенно в сон, Иван Панасович и Григорий Семенович устроились в кабине ГАЗ-53А, кабина этой модификации была расширена, но спать сидя было конечно не удобно, но зато спокойно и это был все же хоть какой-то, но сон. Среди ночи меня разбудил неприятный дискомфорт. Не понимая, что происходит я открыл глаза, в кармане брюк нащупал фонарик, мы не раздевались и спали в одежде. В луче фонаря, в густой вязкой тьме жались в притык друг к дружке разбросанные между правым и левым бортом кузова грузовика спальные матрацы. Тишина звенела в ушах комариным писком. Парни, расположившись на матрацах укрывались одеялами с подстеленными под ними простынями посапывали во сне. Где-то сверху в укрытом брезентом пространстве буравило тишину своим писком скопище туч комаров, издавая звуки вражеских бомбардировщиков, заходящих на цели для атаки, кружили над спящими. Во сне я инстинктивно укрылся с головой одеялом с простыней, оставив нос открытым для дыхания, но во сне с лица сползла простынь, и жгучие укусы разбудили меня. Рядом Петро Нехорошко спал немного выше меня, так, что его босые ноги были в стороне в моем поле обзора. Я с ужасом наблюдал как пикирующие стаи кровососов бросались на эти лакомые прелести сладостного комариного вкушения, другие испуская гудящий и грузный рокочущий звук тяжело, с раздутым брюхом, взлетали с его волосатых ног во свояси прочь. Я, осторожно, чтобы не разбудить крепко спящего друга, аккуратно натянул на его ноги одеяло, прогоняя облепленных чудовищ, и быстро погрузился в сон, но ненадолго, так как «бомбардировка» начиналась спустя непродолжительное время, и мне снова приходилось заботливо укрывать его ноги. В конце концов я крепко уснул. Днем Нехорошко, всю дорогу до Ленинграда, скреб комариные укусы, расчесывая до крови красные точки на ногах, пока Зоя Полос не передала ему свои духи от комаров и для дезинфекции, и в этом одухотворенном удушье, мы тряслись по дорожным ухабам из Пскова и до самого Ленинграда…
