Я повернулся в сторону работавшего пресса за кучей деталей и двинулся в этом направлении. У пресса в черной робе работал заключенный.
– Что полетело в мою сторону? – спросил у него, подойдя ближе.
Злые глаза заключенного, не мигая, уставились на меня. Не получив ответа, я развернулся и пошел в сторону гальванического участка. На следующий день, майор, пришел в тех отдел.
– Валентин Альбертович, смена в ваше дежурство перевыполнила план. От имени руководства технической службы выношу Вам благодарность! – майор пожал мне руку, со словом, – Спасибо!
Майор ушел, а в техотдел зашел Дима с папкой под мышкой. Подошел ко мне, достал из папки кальку с чертежом и сказал:
– Здесь штамп логотипа нашего изделия. Уже сделали и провели испытания, нужно составить технологию на его изготовление. Нам зарплату начисляют по техническим нормам на его изготовление. Это важный элемент здесь отображено, смотрите, – он достал из папки металлическую пластину с выбитым на ней логотипом, – вот номер нашего учреждения.
Я посмотрел на аккуратную эмблему и увидел в выбитом кружке УЕ N. Дима продолжал объяснять:
– И тут еще дата производства изделия, видите сегодняшнее число и год, и месяц. Штамп сделан с учетом того, что число даты будут изменяться на каждый день производства.
– А именно где предусмотрено изменение цифр дат, на пуансоне или на матричной подложке?
– На пуансоне, так как пуансон двигается в направляющем отверстии штампа и не подвергается таким вибрациям и сдвигам, как если бы это было установлено на подложке. А вот сама подложка выполнена из технологической резины, куда пуансоном выдавливаются цифры логотипа. Это делается уже на подготовленном к лужению изделии.
– Хорошо, сделаю все расчеты, согласно существующим Гостам. У нас всеми технологическими расчетами занимается Иван Кузьмич, все, Дима, будет выполнено в установленные сроки. – Бодро ответил я.
– Да, Валентин Альбертович, вы только напишите технологию, а я рассчитаю нормы и дам вам, чтобы вписать. – Отозвался Рязанцев из своего места.
– И еще, надо было не выходить. Дали двойную норму за третью смену. А это могут учесть и увеличить нам план. Нам это не надо. Мы и так даем сверх плана. А чем мы займем персонал от наработанных деталей изделия, что они будут сидеть в общежитии? Ну, вы меня поняли? – дружески улыбаясь, закончил Дима.
Я промолчал, определив для себя форму поведения. Отныне он будет выполнять только приказы начальства. Через месяц появился однокашник Сергей Степанович Куликов. Это второй выпускник, которого, как и меня, отпустили в отпуск по прибытии на работу. Однажды я пришел на работу и увидел за своим рабочим столом Сергея.
– Привет, я что-то не понял? – сразу с порога сказал я, пожимая руку однокашнику.
– Что ты не понял, Сашка? – округлил свои серые с желтоватым оттенком глаза, – Это мое место, я его занял, когда ты был в отпуске.
– Ну, ребята, не спорьте. – Сказал, подошедший Соболевский к нам, – Сейчас принесем из фойе стол. Там, кстати, и стулья есть. Ну, пошли, глянем, что лучше всего подойдет. А здесь места всем хватит.
В фойе было несколько столов, стоящих один на другом. Выбрав один из них, ребята внесли в техотдел, и я начал обустраивать свое рабочее место, перетащив свои бумаги к себе. Сергей оказался надоедливым сотрудником и дружбы между мной и Куликовым не получалось. Он часто спорил по мелочам из производственных процессов. Это мне не нравилось. И вот снова пришло время дежурить на производстве в районе третьей смены. После работы, ко мне подошел Соболевский и сказал:
