Бриллиантовая заколка. Судьбы великих шахматистов XX века - страница 12

Зигберт Тарраш

Он был практикующим врачом в Нюрнберге и занимался шахматами лишь в свободное от медицины время. А чего стоят знаменитые афоризмы Тарраша: «Конь на краю доски стоит плохо» или «У кого слоны, тому принадлежит будущее»! Многие поколения мастеров учились, и еще будут учиться по его учебникам. Но ортодоксальность его взглядов и категоричность суждений вызывали критику многих известных мастеров. Известно, например, что его терпеть не мог Арон Нимцович, называл его педантичным догматиком, а неприязнь к нему многих представителей молодых поколений шахматистов была взаимной. Вот и приглашение молодого Ласкера на матч в 1892 году он отклонил: слишком мало у него, по мнению Тарраша, было побед в международных турнирах. После Таррашу пришлось пожалеть о своем высокомерии, а в тот момент Эммануил развил бешеную активность: поехал в Нью-Йорк, выиграл там ряд матчей, разгромив в том числе сильнейшего американского шахматиста Шовальтера, и в мае 1893 года послал вызов уже самому великому Стейницу. Тот, в отличие от Тарраша, против матча не возражал, но выразил пожелание, чтобы претендент победил еще в одном крупном международном турнире. И Ласкер выполнил это пожелание: в Нью-Йоркском турнире, который состоялся в сентябре 1893 года, с блеском выиграл все тринадцать партий. Это был удивительный результат, после которого уже никто не смел сомневаться в праве Ласкера на матч с чемпионом мира. И вот в марте 1894 года началась небывалая двухмесячная битва двух шахматных титанов, молодого льва со старым, действующему чемпиону мира было уже пятьдесят восемь лет.

Вильгельм Стейниц

Вильгельм Стейниц стал первым официальным чемпионом мира в истории шахмат в 1886 году после победы в матче с немецким виртуозом Иоганном Цукертортом, считавшимся одним из сильнейших шахматистов планеты. Это была победа позиционной школы над «романтической». Полиглот и философ Цукерторт, обладавший феноменальной памятью, автор мирового рекорда по игре вслепую, обладал выдающимся комбинационным дарованием. «Без комбинации нет шахматного искусства» – так написал он однажды. Но Стейниц, казалось, обладал даром предвидеть комбинацию задолго до ее появления. Он просто уничтожал ее в зародыше и методично давил противника своей позиционной игрой. Затем он еще дважды отражал попытки отобрать корону русского «романтика» Чигорина, победил в матче венгерского мастера Гунсберга. И наконец, принял предложение Гаванского шахматного клуба об организации матча с новой восходящей звездой – Эммануилом Ласкером.

Захватившие Ласкера размышления не помешали ему за несколько кругов объявить мат еще на трех досках, а на шестнадцатой доске, где игралась голландская защита, противники заключили мир. Его радостный соперник встал, и Ласкер торжественно пожал ему руку. На двадцать первой доске после размена ладей партия медленно, но верно клонилась к эндшпилю, но положение оставалось сложным. Ничего, рано или поздно он ошибется, подумал Ласкер, а уж в технике разыгрывания эндшпилей равных экс-чемпиону мира было мало.

Тот матч со Стейницем, вернулся Эммануил к своим размышлениям, был очень поучительным для всех, кто недооценивал роль психологии в шахматных поединках. Стейниц был великим шахматистом, и в свои пятьдесят восемь лет играл еще великолепно, но он всегда учил, что позиция сама заключает в себе ответ на вопрос, как играть дальше. Именно Стейниц выдвинул важнейшее понятие оценки позиции как краеугольного камня, на основе которого выстраивается план игры. Именно позиция, по мнению Стейница, может являться основанием для этого плана, а не личность игроков. Ласкер не отрицал значение позиции, но интуитивно чувствовал, что тут не все так просто. На шахматных досках борются люди, а не деревянные фигуры! Шахматы – это спорт. Нельзя не учитывать психологию противника, особенности его характера, стиля и мышления. Создай такое положение на доске, которое особенно неприятно именно для данного противника, заставь его нервничать, делать ошибки, и тогда ты выиграешь партию. Недаром недоброжелатели Ласкера обвиняли его в том, что он гипнотизирует противников. Ласкер – опытнейший турнирный боец, главное для него – победа. В партиях с некурящим Нимцовичем рядом с Эммануилом всегда лежали его сигары. Нимцович не переносил дыма. Ласкер и не курил, но от одного вида сигар Нимцович нервничал, не мог сосредоточиться и делал ошибки. Именно Ласкер первым внес в теорию шахматной борьбы элемент психологии. Его психологический метод борьбы был воспринят многими выдающимися шахматистами, прежде всего, Алехиным. А в том матче со Стейницем он впервые доказал всему миру свою правоту. Первые шесть партий противники играли с примерно равной силой, но Эммануил получил перевес в два очка, а вот потом… Потом случился страшный разгром. Стейниц проиграл пять партий подряд. Ласкер его настолько вымотал, что чемпион мира сломался, вошел в состояние «шахматного грогги». Это и предопределило исход матча.