– Они чудесные. Они нравятся людям. Любят друг друга. Любят детей. Ясно? Этого вам хватит, чтобы составить представление?
На самом деле ничего путного я не узнал, но, очевидно, большего из нее было не вытянуть.
– Абсолютно. Я вам очень признателен. Семья Патрика по-прежнему живет в Монкстауне?
– Его родители умерли, папа – еще когда мы были детьми, мама – несколько лет назад. У него есть младший брат Иэн, он в Чикаго. Позвоните Иэну, спросите про Пэта и Дженни. Он скажет то же самое.
– Не сомневаюсь. Пэт и Дженни хранили в доме какие-нибудь ценности – наличность, ювелирные украшения или еще что-нибудь?
Пока Фиона обдумывала ответ, ее плечи снова немного опустились.
– Обручальное кольцо Дженни – Пэт заплатил за него пару тысяч – и кольцо с изумрудом, которое наша бабушка завещала Эмме. Еще есть довольно новый компьютер, Пэт купил его на выходное пособие. Возможно, за него можно было бы что-то выручить… Эти вещи на месте или украдены?
– Мы проверим. Больше ничего нет?
– У них нет ничего ценного. Раньше был большой внедорожник, но его пришлось вернуть – они не смогли платить по кредиту. Ну и есть еще одежда Дженни – пока Пэт не потерял работу, она много на нее тратила, – но кто пойдет на такое ради кучи ношеных тряпок?
Я знаю людей, готовых убивать и за меньшее, однако что-то мне подсказывало, что тут причина в другом.
– Когда вы видели их последний раз?
Она задумалась.
– Мы с Дженни встречались в кафе в Дублине – летом, месяца три-четыре назад. А Пэта я целую вечность не видела – с апреля, наверное. Господи, неужели мы так давно…
– А детей?
– Тоже с апреля, как и Пэта. Я приезжала на день рождения Эммы, ей исполнялось шесть.
– Заметили что-нибудь необычное?
– Например?
Голова вскинута, подбородок вздернут – Фиона заняла оборону.
– Все что угодно – может, пришел какой-то необычный гость или вы слышали странный разговор.
– Нет, ничего странного не было. Пригласили кучу одноклассников Эммы, Дженни арендовала надувной замок… О господи, Эмма и Джек… Они оба… Вы уверены, что они оба… Может, один из них просто, просто… просто ранен и…
– Мисс Рафферти, – сказал я вежливо, но твердо, – я уверен, что они не просто ранены. Если что-то изменится, мы сразу же вам сообщим, но прямо сейчас постарайтесь, пожалуйста, не отвлекаться. На счету каждая секунда, помните?
Фиона прижала ладонь ко рту и сглотнула.
– Да.
– Отлично. – Я протянул ей еще одну сигарету и щелкнул зажигалкой. – Когда вы последний раз разговаривали с Дженни?
– Вчера утром. – На этот вопрос она ответила без колебаний. – Я звоню ей каждое утро в полдевятого, как только прихожу на работу. Мы пьем кофе и как бы отмечаемся, всего на несколько минут. Такое у нас начало дня, понимаете?
– Приятная традиция. И какой Дженни была вчера?
– Нормальной! Она была совершенно нормальной! Богом клянусь, я прокручивала в памяти наш разговор, и в нем не было ничего…
– Верю, – сказал я успокаивающе. – О чем вы говорили?
– Даже не знаю… Так, о том о сем. Одна из моих соседок по квартире играет на бас-гитаре, и у ее группы скоро концерт. Я рассказала Дженни про это, а она – про то, что ищет в интернете игрушечного стегозавра, потому что в пятницу Джек привел какого-то друга из детского сада и они охотились на стегозавра в саду… У нее все было в порядке. В полном порядке.
– А она сказала бы вам, если бы что-то случилось?
– Думаю, да. То есть я уверена, что Дженни бы мне сказала.
