Иногда, когда я закрывал глаза – картинка сама появлялась в памяти. Ее темные волосы на белом снегу, мертвецки бледное лицо и кровь… Кровь, что струйками сочилась из ее виска. Она что-то кричала, хваталась за живот руками, на которые было страшно смотреть. Я лишь молился, чтобы эта несчастная не скончалась на месте. Готов, кажется, был отдать многое, чтобы вытащить эту дуреху. Нахрена она вообще туда… а, впрочем, это уже в прошлом.
Генка-то с дуру пить начал. Сначала на работе его подсидели, жена нет, чтобы поддержать в трудную минуту, пилить начала, в итоге он вообще потерял себя. Превратился в бродягу, дома почти не ночевал, предпочитая проводить время с дружками, где-то на теплотрассах. Обросший, небритый, грязный и вонючий… Понятно, конечно, что родственники старались свести все контакты с ним к минимуму.
- Слушай, а ты в не курсе, - решил испытать я удачу, - на втором этаже блондинка такая живет. Она еще в детском саду работает.
- Олька Андреева что ли? - поскреб Генка макушку, сдвигая на лоб шапку.
- Ольга Петровна, - кашлянув в кулак, поправил я его.
- Ну, - кивнул Селезнев, - живет и что? Понравилась? Это ты зря, баба она хорошая, да муж у нее, как кобель.
- Гуляет?
- Злой, как черт. Ревнует к каждому столбу ее, орет, грозится всем ноги переломать, если только на нее кто взглянет косо.
- Домашний тиран? - не удержался я, чтобы не фыркнуть.
При этом глаза, кажется, налились кровью. Сама мысль, что рядом с Олей такой гад, выводила меня из себя. Хотелось орать, пинать и разбить кулаки о что-то твердое. Чтоб до крови, чтоб мысли дурные выбить из собственной башки.
- Кузьмин, - сплюнул Генка на холодную землю, - говори прямо, чего ты хочешь узнать?!
6. Глава 5. Ольга
Прижавшись спиной к входной двери, я прикрыла веки. Выдыхая через рот воздух, мысленно молила, чтобы Олег не зверствовал, а просто улегся бы спать. Скандалов, разборок не хотелось, на них уже не было сил. Да еще и почему-то жутко стыдно было перед Кузьминым за эту сцену. И зачем я только побежала на улицу?! Нет, вот, правда, сами себе создаем проблемы на ровном месте.
- Ты долго еще будешь там стоять? - пробубнил Олег, кажется, из спальни.
Я только сильнее зажмурилась, едва ли не до цветных всполохов перед глазами и сама вся сжалась, будто в комок. Страх прокатился волной. На миг даже сделать вдох стало тяжело.
- Мне на работу пора, - стараясь успокоить собственное сердце, произнесла я.
В висках стучало противно, оставалось лишь сжимать ладонями голову, прикусывая губу. Все смешалось в одно: боль, испуг, непонимание отчего и почему все так резко изменилось. Чувство, что загнали в угол, только разрасталось, приводя едва ли не к панике.
Я-то знала, что Олег не забудет, даже если сейчас все спустит на тормоза. Припомнит, отомстит. И с каждым днем все больше убеждалась, что человек он – страшный. Злопамятный, резкий, и нет в этом ни капли романтики, видимо, слетели с моих глаз розовые очки, разбившись стеклами внутрь.
Была бы умная - бежала подальше от него, ушла бы еще в тот миг, когда… Память снова демонстрировала обрывками воспоминания. Прошло достаточно времени, а горечь потери еще давала о себе знать. Внутри все скручивалось узлом, тошнота подступала к горлу, и я, вонзив ногти в собственные ладони, сжала кулаки. Глупая. От этого невозможно спастись. Нет лекарств и средств, чтобы стереть ее, заставив замолкнуть навсегда.
