Читать онлайн Этта Гут - Измена. Игры с огнем

Криста лежала и смотрела в потолок. По нему ходили странные черно-белые тени, в которых она видела то клубок змей, то крадущихся многоногих пауков, то сети, полные чего-то мерзкого, затягивающего, больного… Бессонница… Как же она от нее устала! И от мыслей своих безрадостных устала. Причем от них еще больше, чем от бессонницы. А ведь всего пару месяцев назад…

Неужели прошло лишь два месяца с тех пор как?..

Думать о Франке, об этом долбаном Франке, было противно. А не думать невозможно. Криста тогда работала как вол над большим и очень пафосным проектом — фотографировала для каталога ювелирных изделий одного из ведущих производителей. В ее студии постоянно крутились красотки-модели, которые и демонстрировали товар, так сказать, лицом… И не только лицом — Криста была знаменита как раз тем, что делала потрясающе эротичные и при этом высокохудожественные фотографии в жанре «ню»…

Здесь же, в студии, тогда крутился и Франк. И Криста как последняя дура еще и радовалась, что любимый выказывает столько интереса к ее работе, а значит, и к ней самой…

А потом вдруг выяснилось, что интерес у Франка, конечно, был, но только не совсем к тому. Причем обнаружилось все самым пошлым и анекдотично-омерзительным способом: Криста застукала своего брутального красавчика-любовника, который еще вчера уверял ее в вечной преданности, с моделькой как раз из числа тех, что участвовали в съемках каталога. Потом Франк кричал вслед Кристе, что та истеричка и «все, как всегда, не так поняла», но это было откровенно смешно. Как можно «не так» понять ситуацию, когда член любимого мужчины по самые яйца засажен в какую-то левую женщину и энергично двигается в ней?! И что самое пакостное, происходит все это не где-нибудь, а на той самой постели, на тех самых подушках и простынях…

От всплывшей картинки Кристу замутило, и она нервно перекатилась на бок, зарываясь лицом в подушку. Новую. Как и все в этой комнате, включая мебель.

Софи — лучшая подруга и продюсер — после того как хозяйка фотостудии не явилась на финальную, самую ответственную съемку для обложки каталога, приперлась к ней домой и долго вытрясала из пьяной в лоскут Кристы ее глупую, сжавшуюся в агонизирующий комок душу. А потом, когда «вкурила» причину происходящего, еще дольше приводила ее в относительную норму, уверяя, что на «этом говнюке Франке» свет клином не сошелся. Криста не спорила, но легче от этого не становилось. В ней словно что-то выгорело… Нет, не так — все еще горело, причиняя нестерпимую боль. И это пламя, спрятанное где-то за грудиной, словно пожар на торфяниках, медленно превращало в пепел и тлен что-то очень важное. То, что и делало Кристу личностью и, главное, тонко чувствующим творцом…

Софи возилась с ней, как с годовалым младенчиком, но все равно в итоге на обложку пошла одна из тех фотографий, что Криста сделала ранее. Сама она к работе над этим проектом так и не вернулась. И с тех пор вообще никак ни к чему не могла вернуться. Ни в работе, ни в жизни. Она стала много пить. И много гулять. Так, что иногда на неделе меняла по семь любовников, словно они были трусами из набора с соответствующим названием «Неделька». Софи плевалась и угрожала страшными последствиями, но в голове у Кристы слишком сильно засели слова Франка: «Ты никому не нужная и унылая. Трахаться с тобой — словно книгу по бухучету читать!» И вот теперь Криста с маньяческим упорством доказывала себе и окружающим, что это не так. Что она всем нужна, и секс с ней — желанен и хорош для любого. Для любого и каждого…

Дни стали одинаковыми: утро было тусклым и мрачным, и Криста лежала, глядя в потолок, и думала о пауках, тенях и смерти. День приводил ее в относительную норму, а вечер ввергал в пучину пьянства и разврата…

Софи бушевала, Софи угрожала, Софи умоляла. А потом исчезла на несколько дней, и Криста с покорностью брошенной и сильно избитой собаки думала, что, наверно, навсегда. Ведь Франк, когда собирал в доме у Кристы свои вещи, говорил ей и об этом. О том, что Кристу будут бросать все, потому что она никому не нужна… Но Софи Кристу, как ни странно, не бросила. Совсем наоборот. Более того, выяснилось, что все это время она только и делала, что занималась ею и только ею.

— Хватит сопли жевать! — решительно сказала она и тряхнула своей ярко-синей челкой. — Поднимай зад с дивана, чисти перышки и топай в студию. У тебя через час встреча по поводу нового большого проекта.

И Криста подняла, почистила и потопала, потому что не родился еще тот человек, который смог бы противостоять напору Софи, когда она «включалась» на полную мощность.

Клиент, о котором говорила подруга, оказался точен и переступил порог студии в тот самый миг, когда секундная стрелка на часах над входом с тихим щелчком достигла цифры двенадцать. Криста таким людям искренне завидовала. Сама она, как не раз говорил ей все тот же Франк, была растеряхой, распустехой и растяпой. Одно слово — творческая натура.

Зато натура гениальная. Правда, про гениальность говорил Кристе уже не чертов Франк, а твердила Софи…

Явившийся в студию клиент оказался здоровенным, коротко стриженным мужиком формата «шкаф платяной двухстворчатый». В прошлой жизни, до того, как с ней приключился Франк, Криста обожала именно таких. И это была проблема, потому как практически все такие образчики, встречавшиеся на ее жизненном пути, в свою очередь обожали не утонченных, эмоционально непредсказуемых и душевно сложно устроенных творцов вроде самой Кристы, а веселых, уверенных в себе, напористых девиц с сиськами побольше. Вот и этот первым делом полез целоваться к Софи! И та ему в морду не засветила, хотя всегда была легка на «вразумляющий отлуп».

— Это мой жених Рауль Люмьер.

— Какая у вас… кинематографическая фамилия, — пробурчала Криста, пожимая руку гостю и попутно меряя укоризненным взглядом ничуть не смущенную Софи.

Лучшая подруга называется! Жених! А она, Криста, даже и не подозревала, что у Софи с кем-то отношения зашли уже так далеко, что того гляди зазвенят свадебные колокола.

— Что да, то да, — парень улыбнулся.

Криста, оценив увиденное по достоинству и как фотограф, и как женщина, нахохлилась, еще более сердито поглядела на предательницу Софи и заворчала о том, что хорошо бы уже и к делу, раз уж она вообще явилась в эту долбаную студию… Подруга сразу посерьезнела, перестала смотреть на своего жениха так, словно тот был вазочкой со взбитыми сливками — любимым лакомством Софи, — и наконец-таки посвятила Кристу в суть вопроса.

Дело было несложным. Раз в год пожарная часть, в которой и служил Рауль Люмьер, выпускала календарь. На продажу. Календари с мужественными пожарными, которые держали в руках здоровенные брандспойты (о эта чудная фаллическая символика!), расходились на «ура», а все вырученные деньги часть перечисляла на благотворительность. Та же задача ставилась и теперь. Вот только на этот раз пожарные смены, в которой и служил Рауль, решили выпустить в дополнение к обычному еще один, отдельный, в жанре «ню».

— У нас командир обгорел сильно. Лицо. Пластика обширная нужна, а страховка ее не покрывает. Ну вот мы и решили… телом торгануть… — Рауль хмыкнул и смущенно глянул на Кристу. — Не порно, конечно. На это никто из ребят не пойдет. Да и совсем голяком вряд ли кто перед объективом показаться захочет, но если немного… Решили, что это даже забавно. Да к тому же с таким веселеньким сюжетиком тираж календаря можно солиднее сделать, а значит, заработать на нем больше… — тут Рауль, зараза, опять улыбнулся, пожимая широченными плечами, и Криста окончательно затосковала…

Кобелина и изменник Франк тоже был таким же, как жених Софи, — плечистым, высоким, с мощной шеей и крепкими, сильными руками… Сука! Криста потрясла головой, прогоняя из нее нежданные и все еще чрезвычайно болезненные воспоминания, от которых опять стало так хреново, что хоть плачь.

— Будет десять человек, которые дали согласие…

— Нужно тринадцать, — мрачно поправила Криста гостя. — На каждый месяц. И еще кто-то для обложки.

Рауль призадумался, глянул на Софи, которая взирала на него с некоторым вызовом, вздохнул и кивнул:

— Я постараюсь. Хорошо. Значит, мы завтра придем и…

— Завтра первый. Через пару-тройку дней второй. Вы не профессионалы, и с первого раза может не у всех получиться. Да и мне подумать, понять, как с каждым работать, надо. Плюс еще пару дней на тыльную сторону обложки. На этой фотографии или серии фотографий — тут уж как получится — вы будете все вместе.

Рауль глянул удивленно. Софи вздохнула. Криста только головой покачала. Обычная история. Всем кажется, что работа фотографа — штука исключительно простая. Кнопочку нажал, птичка вылетела — готово дело. Все свободны, все смеются.

Хрен там!

— Кто будет завтра?

— Ну-у… Я, наверно. Раз уж я такой… инициативный.

Рауль вновь улыбнулся и стрельнул глазами в Софи. Криста кивнула и наконец-то тоже нашла в себе силы улыбнуться в ответ.

— Это точно. Инициатива всегда наказуема. Сам придешь, и пусть твои ребята для антуража натащат разного там… Нужна форма ваша, шлемы, эти здоровые штуки, из которых вы воду льете… Черт, забыла…

— Брандспойты…

— Ага. Ну и всякие там топоры пожарные, пилы… Не знаю… Короче говоря — чтобы все такое… Ну очень мужское, понимаешь?

Рауль кивнул, и Софи увела его, что-то нашептывая на ухо и периодически оглядываясь на по-прежнему мрачную Кристу. Та показала ей кулак и пошла к себе в кабинет, который устроила в лофте, нависающем над студией и отгороженном от черного провала внизу прочными металлическими перилами. Следовало все обдумать. Огонь… Вода… Много воды. Но так, чтобы провода не коротнуло… Понадобится спец по всей этой шняге. Естественно, гример… Всё. Свет Криста обычно ставила сама. Тем более если речь шла не о масштабных съемках, а о таких вот, где предстояло работать с моделью один на один. Тут лишние люди совсем не нужны. Особенно с учетом того, что парни, может, первый раз в жизни разденутся перед объективом…

Это должно быть очень красиво. И совсем не пошло. Свет… Тени… Позы… И самое главное взгляды. Потому что только убогие дураки полагают, что сексуальность в ладной заднице, длинных ногах, широченных плечах или сиськах пятого размера. Совсем нет. Куда важнее общая энергетика и выражение глаз. И вот с этим совершенно точно придется помудрить…

На следующий день вместе с Раулем, который нервничал и самым милейшим образом то краснел, то бледнел, явились еще двое. Такие же уверенные в себе, такие же высокие и… Черт! Одна из них оказалась женщиной! Очень коротко стриженой, с длинными ногами, небольшой выразительной грудью, руками отличной формы – не перекачанными, но явно тренированными, и резковатыми, почти мужскими движениями! Это было... неожиданно. Как-то Криста представляла себе, что календарь будет чисто мужским по составу моделей. Эти перемены в общей концепции стоило обдумать.

Леон и Моника помогли Раулю принести то, о чем просила Криста — форму, амуницию, каски и инструменты. А после вместе с постоянно работающей на Кристу энергичной девицей, решавшей в студии все технические вопросы с электрикой, сантехникой, всякими там мелкими поломками и прочим подобным, отправились налаживать безопасную для электрооборудования подачу воды на съемочную площадку. Причем Моника пошла, потому что ее помощь действительно была нужна (Рауль представил ее Кристе как инженера по технике безопасности), а вот Леон поволокся следом просто так. Криста, которая, понаблюдав за этими двумя каких-нибудь десять минут, отчетливо поняла, что они — пара, причем, судя по всему, пара, недавно поссорившаяся вдрызг, до отчаянной, злой ненависти, отметила это про себя и усмехнулась. Может, ненависть не так и сильна на самом деле, и пора уже сделать тот самый шаг, который, как говорят, и отделяет ее от любви? Спросить?