Мистер Варгас нацарапал на листочке список достоинств, которыми, по мнению Мими, должен обладать идеальный помощник.
«Не выпускник Лиги Плюща или филологического факультета.
Водит машину, умеет готовить и убирать.
Разбирается в компьютерах.
Умеет обращаться с детьми.
Тихий. Скромный. Здравомыслящий».
До встречи с мистером Варгасом я перепробовала множество случайных работ, типичных для людей моего возраста. Я не хотела впрягаться в работу по специальности, набираться опыта и строить карьеру. Я получила диплом бухгалтера, хотя пока что не могла заставить себя им воспользоваться. Я подвизалась в качестве грумера для домашних животных, бариста, официантки, няни в детском саду, раздавала рекламные буклеты и рисовала туристов в Центральном парке.
Мистер Варгас нашел меня в компьютерном магазине, где я подрабатывала по выходным, поскольку зарплаты учителя математики в частной школе не хватало на аренду квартиры, еду и страховку. В магазине мне приходилось напяливать на себя пластиковую табличку с надписью «Привет! Я гений! Спросите у меня о чем угодно!»
После того как я целый час демонстрировала ему сочетания клавиш для управления потоком информации, мистер Варгас сказал, что я заслужила все три восклицательных знака у меня на груди, и предложил работу.
– А ваша компания покрывает страховку и больничные? – спросила я, хотя за всю свою жизнь не пропустила ни единого рабочего дня.
Оказалось, что да. В те дни застраховаться самостоятельно было невероятно дорого и сложно; оплачиваемая работа в солидном учреждении с социальным пакетом казалась мне пределом мечтаний. Вакансия предполагала страховку, оплату больничных и две недели отпуска в год. Мистеру Варгасу не пришлось повторять дважды.
Так я оказалась на пороге особняка М. М. Бэннинг и получила выговор от голоса своего и грядущих поколений.
Я собрала себя в кучу, пока она не вызвала полицию, и сказала:
– Меня прислал мистер Варгас.
Она положила телефон в карман кофты.
– Тогда ладно, – сказала она. – Прекрати на меня пялиться и можешь заходить.
2
– Его зовут Фрэнк.
Мы с М. М. Бэннинг сидели на диване в гостиной, наблюдая в окно за ее сыном, который играл во дворе под палящими лучами калифорнийского солнца. Видавший виды фрак и костюмные брюки, в сочетании с босыми ногами и замызганной мордахой, придавали мальчику вид бродяжки со страниц «Оливера Твиста», пешком проделавшего долгий путь в Лос-Анджелес из диккенсовского Лондона, ночуя в канавах.
Под словом «играл» я подразумеваю, что он нападал на небольшое персиковое дерево с желтой пластмассовой бейсбольной битой, сбивая зеленые июльские персики с таким рвением, словно от этого зависело будущее всего человечества.
– Он всегда так одевается? – спросила я.
– В некотором роде.
– Поразительно. Никогда не видела мальчика, который придавал бы такое значение одежде. Обычно им ничего не надо, кроме футболки и шортов.
Моя мама всегда говорила, что лучший способ подружиться с женщиной, у которой есть ребенок, – найти способ его похвалить. Такой подход сослужил мне хорошую службу в частной школе, даже когда было трудно придумать что-нибудь, кроме «Ваш сын – такой славный маленький дурачок».
– Я знаю, – раздраженно произнесла она.
Не сработало. Я предприняла еще одну попытку.
– У Фрэнка столько энергии!
– К вечеру я чувствую себя как выжатый лимон, – сказала она, – а утром просыпаюсь уже уставшей.
