Старик опять вышел на палубу. Двое монахов остались одни.
– Что ты думаешь обо всём этом, – спросил Мосэ у Хотокэ.
– Какая-то чертовщина получается, – ответил тот. – Чудеса, да и только.
– Никакой чертовщины нет, – уверенно заявил Мосэ. – Это ещё раз подтверждает нашу теорию параллельного мира. И время там течёт совсем по-другому. Оно течёт намного медленнее. Выходя из него, люди как бы сохраняют своё время. Поэтому считается, что существа, обитающие там, живут вечно. Для нас и в самом деле их жизнь кажется вечностью. Это так называемый вход в четвёртое измерение.
– Почему же они воруют людей из нашего измерения? – спросил Хотокэ.
– И в их жизни могут быть сбои. Ты только представь, что там нет размножения, и отсутствует женский пол. Может быть, происходит какое-то вырождение. И чтобы улучшить свою породу, они пытаются похищать у нас людей. Здесь всё логично.
При этих словах Хотокэ рассмеялся и сказал:
– Если всё, что ты говоришь, ни выдумки и ни плод твоего воображения, то из этого следует, что если бы ты попал туда, то всё равно бы рано или поздно умер бы. Так, значит, вечности не существует и в том измерении?
– Для мухи-однодневки наша с тобой жизнь тоже кажется вечностью, – ответил Мосэ.
– Как же ты тогда объяснишь мне тот факт, что когда молодой Урасима Таро открыл коробку, подаренную принцессой Ото-химэ, то сразу же превратился в старика?
– Я думаю, что у тех обитателей из другого измерения есть какой-то свой секрет, позволяющий им сохранять свою форму в нашем мире. Какие-то свои правила, при нарушении которых, всё их существование рушится. Это как законы физики. Может быть, существуют законы метафизики, которых мы с тобой не знаем. Но как бы там ни было, подобные случаи доказывают нам лишь наличие многослойности нашего мира и сложность понятия самой материи.
В это время в машинное отделение спустился старик и сдержанно сообщил, что побывал в носовом кубрике и американки там не обнаружил.
– Как?! – вскричал я, вскакивая с места. – А где же она?
Старик смущённо пожал плечами. Монахи молчали.
– И что же? Её нет на шхуне? Как это понимать? – спросил я с дрожью в голосе. – Куда она девалась? Что это всё значит?!
Я понял, что задаю бессмысленные вопросы, но я уже не контролировал себя, продолжая погружаться в отчаянье.
– Вы же сказали, что она находится в носовом кубрике.
– Я просто сделал предположение, – ответил старик, – но я не видел, чтобы она туда спускалась. Последнее время её видели всегда с вами, и думали, что вы о ней заботитесь.
Я от отчаянья прикусил губу, то тут на меня нахлынула новая волна возбуждения, и я закричал:
– Если она выпала в море, то её нужно спасать. Немедленно! В такой шторм трудно бороться со стихией.
– Мы уже сообщили в службу спасения, – сказал бледный старик, – сейчас эти службы ищут её и моего внука.
Я бросился вон из машинного отделения, взбежал по ступеням наверх, и очутился в объятиях бушующей стихии.
Держась за поручни, я вглядывался в накатывающие волны. И тут я вспомнил, как уже видел во сне голову моей возлюбленной, плывущую в океане. Это была подсказка отца Гонгэ, но я истолковал её совсем по-другому. Брызгами от удара волн меня окатывало с головы до ног. Я ощущал на губах вкус солёной морской воды, а может быть, и слёз. В какой-то момент я полностью потерял над собой контроль, и чуть было сам не бросился в пучину волн. Помню лишь, как силой меня увели с палубы старик и оба монаха, держа за руки. Несколько раз я пытался вырваться из их объятий. Потом всё потемнело в моих глазах. Возможно, что со мной случился нервных обморок, или я потерял сознание, стукнувшись головой о что-нибудь твёрдое, но боли не чувствовал.
