Немного подумав, я метнулась в сторону большого дома. Там на верёвках сушилась мужская одежда. Ростом я была немногим выше Улы, и это помогло приспособить на себя его синие штаны и нижнюю рубаху. Волосы скрыла под платком, а за краем ткани спрятала лицо так, как было принято у местных. На ноги натянула тканевые сапожки, доставшиеся мне от «похитителей».
На сборы у меня ушло минут десять. Ещё пять минут, чтобы достать последний штырь и извлечь оконную решётку.
Осторожно выглянула в окно. Осмотрелась. И тихой тенью вылезла наружу, но спрыгивать не стала. Осторожно приставила решётку, наживив в двух местах штыри, чтобы она не выпала от порыва ветра. И вылезла на крышу, легко подтянувшись на руках.
Не зря!
С крыши дома Улы можно было рассмотреть гораздо больше, чем с улицы. Весь город, конечно, не был виден, но пару кварталов в разные стороны просматривались. К тому же отсюда прекрасно были видны Храм и дворец.
Немного помедлив, отправилась в ту сторону, откуда доносились крики зверя — болезненные и протяжные. Меня они толкали вперёд, узнать, что происходит, и по возможности помочь. Зудящее чувство нервозности нарастало с каждым пройденным кварталом.
Двигалась я легко и бесшумно. Иногда застывала на месте, когда до меня доносились тихие разговоры или шаги ночной стражи, обходившей город. Праздношатающихся гуляк в городе не было вообще. Видимо, тут строго следили за порядком. В окнах однотипных домов не светился свет. Электричества здесь не было. Но я видела фонари, внутрь которых помещали светящиеся камни. Они давали достаточно света, чтобы освещать помещения ночью так, что человеку можно было читать, не приглядываясь.
Как я поняла, следя за бытом в доме Улы, спать тут ложились, как только стемнеет. Ну, а вставали с рассветом, об этом мне напомнила Кора, когда после встречи с учителем отвела меня в мою комнату.
Я немного отвлеклась на взметнувшуюся прямо передо мной птицу и неудачно приземлилась на следующую крышу, стукнувшись коленкой. Вышло достаточно шумно. Снизу послышалось встревоженное:
— Назир, что там? — топот ног затих перед домом, на крыше которого я затаилась, чутко прислушиваясь в звукам. Быть увиденной не хотелось. Это отвлекло бы меня от цели. Задержало.
— Птица. Туда полетела, — пробасил второй стражник в ответ.
— Ты уверен? Странный звук.
— Можно ещё раз обойти, — незаинтересованно предложил стражник.
— Да вроде тихо. Только опять эти дети шакшалов разорались. Чего им не спится?
— Знамо что. Жрать хотят.
— Тебе лишь бы пожрать! — недовольно фыркнул первый.
Шаги стражников удалились, и я осторожно привстала с тёплой крыши и потянула воздух носом, чувствуя, что я практически пришла.
Зов зверей привёл меня практически ко дворцу.
Между жилыми кварталами и эмирским дворцом было свободное от застроек пространство. Сам дворец был обнесён стеной с въездными охраняемыми воротами. Немного понаблюдав с крыши крайнего от стены дома, я рассмотрела, что вдоль стены дополнительно двигался вооружённый холодным оружием патруль. Все мужчины были необыкновенно крупными и, даже несмотря на ночь, с закрытыми лицами. Я принюхалась, но основным ярким запахом был запах виверн. Он доносился от большой огороженной площадки, примыкающей к стене, ограждающей территорию дворца.
Время шло, а я никак не могла решиться: стоит ли рисковать и пробираться в вивернятник или лучше отступить.
