Перед глазами Ирины почему-то всплыло охваченное ужасом лицо Олега, когда он не нашел в кармане портмоне. Они только что сели в автобус после прогулки, и Ира прошла вперед, размышляя, заплатит он за ее проезд или нет. И вдруг услышала истошный вопль парня:
– Остановите! Остановите автобус!,
Он держал руку в кармане и испуганно кричал на весь салон. Ира во все глаза смотрела на высокого атлета, охваченного паникой. Он хаотично хлопал себя по карманам брюк, рубашки и возбужденно бормотал:
– Моя зарплата. Господи, вся моя зарплата.
Вдруг на мгновение застыл, и его круглое лицо озарилось догадкой:
– Я выронил его, когда садился, на остановке!
И он опять в панике закричал под сочувствующий шум пассажиров:
– Останови! Водитель, останови!
Забыв обо всем на свете, расталкивая людей, он выпрыгнул на ходу и исчез. Кошелек, действительно, лежал в траве на обочине.
Все закончилось хорошо. Только вот лицо, перекошенное страхом от денежной потери, неприятно поразило Ирину. Так обморочно любить деньги! Деньги – вот его любовь до конца жизни! Нет, это не для нее. Хотя… Хотя, что в этом плохого? Кто-то из великих сказал, что презрение к деньгам встречается чаще у тех, у кого их нет.
Это в юности деньги не главное, а сейчас они жгучая необходимость. Ирина вздохнула, нащупала мелочь в джинсах, вынула, пересчитала и, вздохнув ещё раз, пошла домой пешком.
Может, поехать, посмотреть, как богатые люди живут? Нет, подарков не дождешься, а головную боль себе наживешь. Еще привяжется Валька, не отцепишь.
Эта реальная жизнь нравилась ей всё меньше. Настоящая жизнь может быть только за шахматной доской!
Глава 7. Встреча с Костей
Татьяна вошла в полупустой автобус, и брезгливая улыбка еще резче обозначила квадратный подбородок. «Голь перекатная! —подумала она, – так и будут сидеть и ждать, когда им принесут что-нибудь в виде нового автобуса. Хорошо, что вовремя сообразила уехать из этого городка. Все-таки средняя полоса России не для богатых людей».
Расправив плечи, она подошла к водителю, заплатила за проезд и огляделась в поисках приличного не драного сидения: одни изрезаны, у других вывернута обивка. Клад что ли искали?!
Автобус чихнул, дёрнулся, поехал, и тут же подпрыгнул, попав в очередную яму, и Татьяна решила все-таки сесть.
Молодая женщина, вошедшая следом, хотела примоститься рядом, но, увидев ее презрительно сложенные губы, прошла мимо на свободное место.
Татьяна не любила общественный транспорт: то чихают, то кашляют. Пыльно, грязно. Или набьются битком, как селедки в банке, и трутся друг о друга. Брр! Противно! Мысль вызвать такси пришла позже автобуса, а привычка экономить сидела глубже, чем хотелось. К статусу богатой дамы надо ещё привыкнуть.
Достав фирменные очки с затемненными стеклами, она невесело усмехнулась, вспомнив выражение лица подруги. Не приедет. А должна! Надо, чтоб приехала, от этого зависит её жизнь.
Женщина задумалась. Мимо проплывали знакомые многоэтажные дома, неухоженные, облезлые. Весеннее солнце, будто нарочно, ярко высвечивало, выставляло напоказ отвалившиеся куски штукатурки на углах и цоколях. Ну, почему бы не покрасить облупленные рамы своей квартиры, не смыть зимнюю пыль со стекол, не впустить радость в дом?! Жить в чистоте – дело каждого, и это не зависит от богатства. Или зависит?
Татьяна посмотрела на попутчиков. Какие угрюмые сосредоточенные лица! Одни женщины, одинокие, запуганные. Сидят, вцепившись в стиранные целлофановые кульки, будто дороже их содержимого ничего нет на свете. А на заднем сидении забился в угол единственный мужчина с замызганной спортивной сумкой. Татьяна поморщилась и отвернулась. Тоска. Дышать нечем. Нет, на юге легче жить: хоть изредка, да смеются, не часто, но встречаются беременные, которых здесь вообще нет.
