- Махнем через завод? Так быстрее будет, чем возвращаться, а потом опять в сторону реки ехать.
- А пустят? – усомнилась Аня, на памяти которой закрывшийся завод был еще охраняемым объектом. Правда, уже с разбитыми окнами.
- Ой, да там все ходят, - заверил ее Игорь, с силой давя на педали, чтобы набрать скорость. – Покажу тебе заодно мое любимое место: вид на речку потрясающий. Ну и сами развалины, само собой, прикольные. Вообще, люблю индустриальные пейзажи.
Аня такие места тоже любила, так что они не просто срезали путь, а устроили себе экскурсию на брошенный завод. За то время, что девушка жила в Москве, старое здание не только лишилось охраны, но и быстренько пришло в негодность: местные растащили из него бесхозное содержимое, стекла, кирпичи (где смогли отковырять, конечно). Дошло дело и до распиливания арматуры на лом, но тут уже вмешались власти: не заметить на «брошенке» работающую технику было трудно. Вокруг завода построили хлипкий заборчик, а на заборчик повесили табличку: мол, здание является объектом всемирного наследия ЮНЕСКО и представляет собой уникальный образец старинного завода. Местные на время устыдились: в кои-то веки в их родном городе появилось хоть что-то, интересное миру. Но ненадолго: забор, представлявший для любителей «прихватизации» куда больший интерес, нежели древний завод, был полностью разобран уже через месяц. Благодаря этому, собственно, Игорь и Аня въехали на территорию без особых проблем.
Место было очень живописное. Старая часть завода – та самая, благодаря которой он и попал под опеку ЮНЭСКО, располагалась у самого склона. Она была совершенно цела, так как кладка была выполнена еще в царские времена и держалась насмерть, металлические конструкции были настолько могучими, что ржавчине предстояло еще не один век их точить, а медные фрагменты так ловко маскировались коррозийной зеленью под мох, что об их существовании никто и не догадывался. Кроме энтузиастов вроде Игоря, разумеется.
Аня полюбовалась хитросплетением металлических конструкций непонятного назначения, примерилась к чудовищного размера лестнице, но лезть наверх побоялась, хотя Игорь и предлагал: в отличие от несущих конструкций, перекладины ступеней проржавели напрочь, и в некоторых местах лестница была уже дырявой, так что подобная экспедиция почти наверняка закончилась бы падением с большой высоты. Зато девушка с удовольствием посидела внутри треснувшего колокола, оставленного заводчанами на переплавку, да так и не переплавленного ввиду трудностей распиливания, не без помощи Игоря устроила себе шикарную фотосессию в стиле «постапокалипсис» в руинах горячего цеха и стала обладательницей старинной ременной бляхи, невесть как завалившейся в щель между кирпичами. Они даже организовали себе пикник, взобравшись на вершину единственной полностью уцелевшей стены: у Игоря в карманах нашлись мармеладные «червячки», а у Ани в сумке – хлеб, подсунутый заботливым Миколой.
- Отличное место для катания на велосипеде, - сказал Игорь, поглядев сверху вниз на склон холма. – Кстати, вон та тропинка как раз ведет от реки к клубу и почте. Рискнем?
- С дуба рухнул? – фыркнула Аня и хихикнула: с некоторых пор эта поговорка для нее приобрела особый смысл. – Там сплошной битый кирпич. Кувыркнемся уже через два метра, и будем катиться по обломкам до самой реки. Хочешь превратиться в кровавый фарш?
