Хотел еще добавить, что предпочел бы маму этого мальчика, а не его самого, но решил, что это уже перебор будет. Плакать перестала, уже хорошо. Только она почему-то не уходила домой, а я, уставший и голодный, тоже стоял и не решался свалить.
- Я все поняла. Прости меня, пожалуйста! Просто он меня игнорирует вот уже неделю! Не слушается совсем, - она сгорбилась на скамейке, запахивая на груди свою кофту, пришлось сесть рядом.
- Поругались?
- Не то чтобы поругались. Хотя да, наверное. Как раз из-за спорта и поругались. Он трюковой велик хочет.
- Ну? - я спрашивал, но понимал, что дело, скорее всего, в деньгах - хороший трюковой велосипед стоит дорого, но, с другой стороны, начинать можно и с дешевенького, парень-то пока не профи, сойдет и попроще.
- Дело не в деньгах. Я посмотрела на сайтах там всяких. Конечно, дорогой я бы не купила, но... общими усилиями с бабушкиной помощью, можно было вполне осилить какой-нибудь попроще. Он со дня рождения накопил немного. Дело в том... я смотрела видео. Это очень опасно! Очень! Его отец погиб - на машине разбился. Я очень боюсь, что и с ним что-то случиться может...
Я не видел ее лица в темноте, но был твердо уверен, что Эмма вот-вот заплачет снова - слезы эти чувствовались в голосе. И мне до боли захотелось ее обнять так же, как там, возле машины. Только тогда это с наскока, неожиданно, даже для меня самого, получилось. Сейчас же, я был уверен, не позволит! Задумался над ее словами. Вспомнил свое беззаботное, бесприглядное детство - чего только мы не делали, будучи подростками: к поездами прицеплялись, проезжали несколько остановок таким образом, по заброшкам шатались, патроны взрывали, ныряли с мостов... Мы были более свободными, чем современные, привязанные к компьютерам и другим гаджетам, дети. Если бы моя мама тогда знала, чем я занимался, конечно, тоже переживала бы. Но не знала - работа, младшая сестра, брат, огород огромный у бабушки, да мало ли что еще! Впрочем, огромное количество родителей специально отдают детей в различные, даже очень травматичные виды спорта...
Я уже открыл было рот, чтобы объяснить это все Эмме, но она тихо и несмело заговорила первой:
- У меня суп вчерашний с вермишелью. Пошли я тебя покормлю.
Вот и как на это реагировать? Есть хочу, да. Но если она это предлагает из благодарности, то... Что, Пашка, сказать хочешь, что тебе такая благодарность не нужна? И как-то по-домашнему звучало это ее: "я тебя покормлю"...
- Хм, ну пошли...
...- Вот смотри, - объяснял я ей прописные истины, наворачивая очень вкусный (видимо, потому такой, что я с утра ничего не ел) суп. - Он у тебя целый день сам себе предоставлен. Ты запрещаешь велик. Он на скейте вытворяет такое, что вполне может привести к травмам. Опять же, назло тебе может влезть во что-то. У меня один знакомый есть, мальчишки у него занимаются. Правда, велоспортом, не трюками там какими-то. Но у них база есть, с горками специальными. Давай, я поговорю - там парня основам научат, правилам. Сама понимаешь, что и тренер присмотрит, объяснит. И он при деле будет. А пока пусть у меня работает.
- Паша...
Назвав меня так впервые, она, похоже, сама испугалась. Во всяком случае, когда я от неожиданности резко вскинул взгляд на Эмму, она смущенно разглядывала чашку с чаем. Но, взяв себя в руки, все-таки продолжила:
