Надеваю огромную красную куртку Ромки, которая должна смотреться как стильный оверсайз, но в ней я выгляжу как беспризорник с вокзала. Промозглый октябрьский ветер забирается под ткань, пуская по телу неприятные колючие мурашки. Наверное, в этой раздутой куртке я похожа на красный воздушный шарик, который, если бы не половина библиотеки в рюкзаке, унесло бы вместе с осенними листьями.
Непогода бушует резкими порывами ветра, выдергивая из туго затянутого резинкой хвоста пряди волос. Я заправляю их за уши и пытаюсь пригладить гнездо на своей голове, как вдруг чувствую хлесткий удар по лицу ледяными фонтанными струями.
Прекрасно. Просто потрясающе.
Я рассматриваю мокрые пятна на Ромкиной куртке. Сжимаю кулаки и закрываю глаза, а потом поднимаю взгляд к небу, будто спрашивая: «За что?». Ответом мне служит голубиный помет, прилетевший сверху и удачно приземлившийся на плечо.
Мне бы хотелось крикнуть: «К деньгам!», но говорю лишь тихое «Спасибо».
Спасибо, что хоть не на лицо.
Конечно, можно и посмеяться, если бы не было так грустно.
Да что ж за день-то такой?
«Всем привет, разрешите представиться, я — Вера, главная неудачница в этой Вселенной».
Я подбегаю к свободной скамейке и выискиваю в рюкзаке влажные салфетки. Достаю сразу полпачки и маленькое карманное зеркальце. Знаю, Ромка узнает — прибьет. Я злорадно хихикаю, вспомнив мою испорченную белую футболку, которую он выстирал вместе со своими черными джинсами.
Так тебе!
Я открываю зеркальце, пытаясь оценить ущерб помеченного имущества, но вылавливаю в нем прошмыгнувшую высокую фигуру. Резко оборачиваюсь и, прищурившись, наблюдаю за неспешно вышагивающим парнем в спортивном костюме.
Бестужев.
Засунув руки в карманы спортивного трико, он неторопливо направляется в сторону метро.
Вот же бессовестный прогульщик!
Я захлопываю зеркальце, выбрасываю салфетки в урну, закидываю рюкзак на плечо и бегу вслед за ним, принимая внезапное появление Егора за великое послание высших сил.
— Егор, — кричу я, не поспевая за его размашистыми шагами. — Бестужев Егор!
Глухой, что ли?
Он все так же движется по направлению к метро, ни сбавляя, ни прибавляя шага, и полностью игнорирует мои крики.
Неожиданный прилив энергии запускает во мне реактивный двигатель, и я припускаю, обгоняя его спереди. Егор от неожиданности останавливается и вопросительно распахивает бездонные глаза.
Ой, красивые какие, надо же. Сейчас, вблизи и на фоне хмурого осеннего дня, они выглядят точно глубоководная река с подводными камнями, опасным течением и завораживающими воронками. Его глаза цвета мокрого асфальта, обрамленные густыми черными ресницами, очень подходят дождливой осени.
Я стою и рассматриваю его как завороженная, не в силах произнести ни слова.
Егор вынимает наушник и насмешливо изгибает бровь в ожидании моих объяснений.
Ну же, Вера, отомри.
— Эм-м… Привет. — Я машу свободной рукой и натягиваю фальшивую улыбку, как у пингвинов из «Мадагаскара».
А ему не холодно? Ну… в этом спортивном костюме?
Вера, очнись! О чем ты думаешь!?
— Привет, — усмехается он, глядя куда-то мне за спину.
Я инстинктивно оборачиваюсь и ищу то, что могло привлечь внимание Егора. Но ничего и никого не вижу. Снова поворачиваюсь к нему лицом и вижу, как Бестужев кулаком прикрывает рот, явно пытаясь скрыть смех.
— Я Вера, — решаю напомнить на случай, если он не помнит. А он и не помнит, потому что смотрит на меня так, будто встретил впервые в жизни и пытается вспомнить, где видел мои очки раньше.
