Хотя чего я от него хочу? Он на занятиях был столько раз, что пальцев одной руки пересчитать хватит.
— Ну, Вера. Илюхина я, — гордо уточняю я.
— Рад за него, — вяло произносит Бестужев и снова смотрит мне за спину.
Э-э-э… что?
— За кого?
— За Илюху.
Он издевается?
Оказывается, слухи о том, что спортсмены слегка туповаты, вовсе не мифы.
— Илюхина — это моя фамилия, — злобно бросаю я и поворачиваюсь.
Куда он постоянно смотрит? Странный он какой-то.
— А-а-а, — протягивает он, и мне хочется добавить «Б».
Ну какой осел!
— Егор, — представляется этот звездный недоумок.
— Знаю, мы вообще-то учимся в одной группе, — фыркаю я.
Мне хочется убежать, потому что у меня, похоже, случился передоз тупости за сегодняшний день, начиная с балбеса-брата, продолжив Кариной и заканчивая вот этим недалеким гиббоном.
Стоит признать, что мой план терпит позорное фиаско, даже не начавшись.
9. 9. Вера
— Точно, вспомнил, — говорит вдруг Бестужев. — Как, говоришь, тебя зовут?
Кажется, пауз в нашем диалоге слишком много.
Он нормальный вообще или слегка того?
— По имени зовут.
«Пустая ты голова», — мысленно добавляю я.
И что в нем находит целая армия поклонниц?
— А ты смешная, — хмыкает Егор, а потом отворачивается, теряя ко мне интерес, и что-то набирает в телефоне.
Ну и манеры.
И что значит смешная? Я стою тут перед ним, понимаете ли, предложение собираюсь делать, а он во мне мартышку цирковую в очках видит?
Вот же Рональдо недоделанный! Ничего не знаю о звездах гандбола, так что пусть будет так.
— Егор. — Я решаю напомнить о своем присутствии и нагло дергаю его за рукав.
Он вздрагивает и поворачивает голову на звук своего имени.
— Ты еще здесь? — Он высокомерно смотрит на меня сверху вниз, как на докучную вошь.
— Здесь. — Мои плечи обреченно опускаются.
Думаешь, мне нравится тут перед тобой стоять? Но ради внимания Артема я готова потерпеть даже твою тупость.
Егор смотрит на меня со скучающим видом, проверяя время в телефоне.
Так, сейчас или никогда.
Я собираюсь с духом, делаю глубокий вдох и…
— Меня утвердили в качестве твоего куратора. Ну, знаешь, помощь отстающим и все такое. Так вот, хочу помочь тебе с бизнес-проектом по рискам.
Я мило улыбаюсь. Точнее, мне кажется, что это выглядит мило.
Бестужев долго всматривается в мое лицо, морщится и, скорее всего, решает, как бы повежливее меня отшить.
Именно так я бы и поступила.
Жду.
— Ты сейчас это придумала?
Он складывает руки на груди, и я теряюсь под его осуждающим взглядом. Мои плечи обреченно опускаются.
Так очевидно, да?
— Не сейчас, — обиженно отвечаю я и закусываю губу. Уверена, это пунцовые щеки сдали меня. Врать я совсем не умею. — Утром. Но помочь тебе все равно хочу.
— Ну окей, а зачем?
— Ну-у-у… а зачем обычно помогают?
— Чтобы что-то получить взамен, — заключает он.
Я оскорбленно всплескиваю руками. Театр по мне совсем не плачет, перекрестившись, что Боженька отвел от такой непутевой актрисы, как я.
— Как можно? Я же от чистого сердца. — Я прижимаю правую руку к сердцу, а на левой скрещиваю указательный и средний пальцы.
«От чистого сердца и грязных помыслов», — подзуживает мой праведный внутренний голосом, и я заливаюсь краской еще сильнее.
Ох, Вера, Вера…
— Сам справлюсь, — бросает Бестужев и вроде как собирается уходить.
— А вот и нет. — Я прищуриваюсь. — Все знают, как Бубновский к тебе относится. Да он на все пойдет, лишь бы тебя завалить. А я тебе такой проект сделаю — закачаешься! И объясню так, что ни у одного Бубновского вопросов не возникнет. Как тебе такой вариант?
