– Это из-за меня! Из-за меня! – кричал Змей, лупя себя кулаком в грудь. – Они из-за меня туда пошли, чтоб мой карточный долг закрыть. Понимаешь? А вышло все… Зарезали. Мы ведь вмести с ними из одного двора. И в садик вместе ходили, и в школу. Всю жизнь вместе. Стояли друг за друга горой, когда надо было, защищали. А я единственный вот остался теперь… Как мне с этим жить? Лучше бы и меня там прирезали!
Старик кивал головой, украдкой поглядывая на пустую бутылку и явно соображая, где раздобыть еще. Болтовня пьяного парня его не интересовала.
А парень говорил и говорил, пока в тамбур не вошел хмурый человек в полицейской форме. Тогда Змей замолчал, вдруг ощутив, что вместе со словами словно вышла из него и душа. И сразу стало пусто внутри и холодно, неуютно.
– Паспорт предъявите, пожалуйста, молодой человек, – басовито произнес полицейский, пристально вглядываясь в лицо парня, словно пытаясь что-то вспомнить.
Змей понял, что ситуация становится очень опасной. Пытаясь сообразить пьяным разумом, что делать дальше, он начал озираться. В тамбуре были только они, молчаливый старичок куда-то успел слинять.
– Документы предъявите. И билет приготовьте.
– Послушайте, я…
– Без лишних разговоров, пожалуйста.
– Документы в вагоне, – начал врать Змей. – Я вышел покурить просто.
– Распиваете спиртные напитки? – кивнул полицейский на пустую бутылку.
– Не мое!
Змею вдруг стало нестерпимо обидно – он даже и не понял из-за чего. Почему все привязались к нему? Он ни в чем не виноват! Его друзья погибли, его хотят сделать козлом отпущения, а настоящие преступники сейчас на свободе!
А потом накатила ярость. Он оттолкнул полицейского и рванул в вагон.
– Стой, падла! – закричал тот и бросился за ним.
Началась погоня. Удирать в пьяном угаре от матерого стража порядка было сложно, и к середине вагона парень почувствовал, как крепкая ладонь схватила его за плечо.
– Стоять, щенок!
Змей остановился, вывернулся из захвата, уйдя под руку.
– Ах ты…
Пинок в спину – и Змей вновь принялся удирать, только в обратном направлении, туда, откуда бежал.
Сидящие на местах пассажиры с удивлением смотрели на бесплатное представление, уминая прихваченную с собой еду.
– Во дает!
– Поддатый, что ли?
– Тьфу, пьянь!
Не обращая внимания на бабские пересуды, парень добежал до тамбура, рванул дверь на выход.
Скорость поезда была не слишком большой, но достаточной, чтобы переломать руки-ноги.
«Надо прыгать!» – сам себе сказал Змей.
– Стоять, гад! – раздалось за спиной. Полицейский был уже совсем рядом. – Стоять, гнида! При исполнении… уголовка… сгною… сука!
«Надо прыгать! Надо прыгать! Надо прыгать!» – как мантру начал повторять себе Змей.
Сделав глубокий вдох, парень сиганул в неизвестность.
Точно, Марк. Узнал бы гада, даже если бы тот похудел на тридцать кило и перекрасил бороду в зеленый цвет. Но он не похудел и не перекрасил – все тот же…
– …ублюдок! – вслух ругнулся я, ударив по рулю.
– Пап! – Лера посмотрела с укоризной.
– Да, прости, обещал не ругаться и опять начал.
– Я слежу!
– Прости, малыш, но это ведь он. Эта тварь хотела тебя убить, хотела отдать Темному Зодчему, неужели ты забыла?[2]
– Ничего я не забыла, – ответила Лера, – и я по-прежнему его боюсь!
– Да его не бояться надо, а пришить раз и навсегда. Это обычный сумасшедший, помешанный на религиозной почве. Чертов фанатик! Но, блин, как он умудрился сбежать, как его Клим отпустил?! Ничего не понимаю.
