– Ба, майор Пронин! Татьяна Николаевна широко заулыбалась, очевидно они были старыми знакомыми. Михал Иваныч! Она искренне была рада видеть его, Пронин был одним из первых, кого она встретила, приехав в СССР и кто поддерживал её на всех этапах её адаптации.
– Полковник Пронин, Татьяна, полковник. Давненько мы с вами не виделись.
– Давно, – согласилась Татьяна. – А я тут… Она скромно потупилась.
– Прихлопнула Сеню-Тутанхамона, – закончил за неё полковник. – Знаю. Мы его вели, но вы нас опередили. Чистая работа. В данный момент он направляется в камеру предварительного заключения, а там суд и чистый воздух побережья Моря Лаптевых. Благодарю за службу!
– Служу трудовому народу! Татьяна рассмеялась. – Как давно я не произносила эту фразу…. Да вы садитесь. Коньячку?
– На службе не потребляем. Пронин заметил лежащую на столе фотографию и тоже улыбнулся.
– Ностальгия? А ведь Вы моя вроде как крестница. Таки это я нашёл в корейской прессе статью о Вас и предложил начальству подумать о том, что нам такой человек в стране очень нужен. Кристально честный человек в России на правильной должности горы свернуть может.
– Возможно. Татьяна ненадолго ушла в себя. – А я на Вас зуб имею, Вы в курсе?
– Вот те на. За что?
– Мы меня лишили моего имени. Ничего, что меня звали не Татьяной, а Ха На? Она притворно погрозила ему кулаком и скорчила страшную рожицу.
– С ума сошла? В нашей стране бухгалтер с именем Хана работы точно не найдёт. Представляешь, подписываешь ты свой отчёт начальству, он его открывает, а там в самом конце «ХАНА». Инфаркт обеспечен. В лучшем случае внезапная диарея.
– Я не ХанА, я Ха На. Ударение на первый слог.
– Да кто будет разбираться, особенно в письменном виде. И не забудьте, что за Вас СССР отдал пятнадцать ж/д составов с рисом и два передовых истребителя.
– Да ладно, я пошутила. Я всё понимаю, да и привыкла давно. Сейчас я и сама для себя Татьяна, а Ха На – лишь напоминание о том, что когда-то я жила в совсем другом мире. Но меня здесь всё устраивает, так что вам мерси. Татьяна достала шоколадку и протянула ему. Он взял паузу и стал медленно есть шоколадку, не сводя с бухгалтерши глаз.
Теперь полковник поддался наплывам ностальгии и продолжил тему.
– Ах, Татьяна Николаевна, а ведь я помню эту вашу блузку, ту, которая на Вас сейчас. Помните?
Татьяна посмотрела на блузку и расхохоталась.
Это была не просто любимая блузка, это был исторический экспонат. Бухгалтер из Стали надевала её на собеседование в Министерство Торговли, куда пробовалась на должность начальника Отдела Собственной Безопасности. Собеседование она блистательно прошла, но, выйдя на крыльцо учреждения с сопровождающим её министром, столкнулась с неожиданным препятствием в виде митинга протеста. Все население Министерства Торговли высыпало на улицу, перегородив проход. Над головами реяли транспаранты: «Не губите нас», «Или мы – или она», «Пожалейте наших детей». Министр втайне вздохнул с облегчением и, сославшись на волю народную, наотрез отказался брать Татьяну Николаевну в штат. Тогда-то впервые она и встретила Михал Иваныча лично. До этого он присутствовал в её жизни, руководя из тени. Он подождал, пока торговый люд радостно разбежится по своим тендерам, скромно представился и предложил ей работу в СЭР СССР, так называлась Служба Экономической разведки Советского Союза. Татьяна проработала там некоторое время, помогла вывести на чистую воду нескольких двойных агентов, но потом запросилась на гражданскую службу.
