– Видишь, как сверкает? – сестра болтает ногами, сидя на бортике. Белые брызги отражают солнечные лучи, превращаются в цветные. – Это так солнце делает. Красиво? Солнце тоже любит глядеть в воду. Оно видит в нём себя.
«А что видишь ты?» – вопрос повисает в воздухе. Коля не отрывает взгляда от переливов синевы. Лазурная плитка насыщает воду цветом. Сестра обнимает Колю, он отстраняется. Почему-то её голос пробирается в него, он отмахивается. Сестру он слышит даже когда она молчит.
– Коля, может, хочешь поплавать?
Он отворачивает голову. Кажется, ещё чуть-чуть и голова сломается, вывернется с хрустом. Это значит: «Ты мешаешь». Мешаешь погружаться в только ему ведомую глубину.
– Пожалуй, нырну.
И сестра ныряет. Брызги падают на лист бумаги. Коля хмурится. Достаёт чистый, начинает рисовать. Восковые мелки: синий, красный, зелёный, жёлтый. Четыре цвета, которые Коля выбрал. Прямоугольник. Синий-синий. Жёлтые полосы. Солнце отражается. Коля рисует бассейн. Берёт красный. Закрашивает воду. Быстро-быстро. Сестра плывёт от стенки к стенке, цепляет рукой дно. Выныривает и опять. Коля заполняет синий красным. Получается фиолетовый. Ещё зелёный, гуще. Почти чёрный, но не совсем.
Пузыри поднимаются к поверхности. Солнце нагревает воду. Коля откладывает мелки. Двумя пальцами подцепляет ластик. Мелки плохо стираются, он отчищает лишь маленькое окошко в черноте. Затем осторожно спускается по ступенькам в прохладу бассейна. Он хорошо плавает – мама водила на специальные занятия.
Вода похрустывает, звенит от широких взмахов рук. Графин с лимонадом тоже звенит. Жёлтые лимоны, зелёная мята. Мама кричит. Сестра колыхается лицом вниз в дальнем углу.
Мама ахает, перелистывает. Коля сидит за своей партой у окна. Вот второй рисунок: опять сестра. Выше, в волосах, зелёные полоски. Рядом шприц. Коля знает, что такое шприц. Медсестра приходит через день. Сестра приводит чужого в комнату Коли. Они выдыхают слова. Они горячие. Няня гремит на кухне. Папа на работе. Мама красит ногти у соседки.
– В другой комнате? – чужой тычет в Колю пальцем.
– Дурак… не понимает, – голос сестры больше не тревожит Колю. Теперь он доносится гулом будто из-под воды.
– Смотрит… – Коля повторяет окончания шумных предложений. Коля – эхо.
– Внимания… – машет рукой сестра.
Он устаёт от их жара. Сестра не любит смотреть его рисунки. Бассейн же её не заинтересовал. Просто не хватило дыхания. Хорошо, вовремя родители подоспели. Нарисованный шприц она тоже игнорирует. Она же хорошая, а шприц принесёт этот чужой.
Мама плачет. Папа ломает мебель. Няня шепчет в телефон:
– Передозировка.
Коле нравится повторять длинные слова.
Мама гладит пальцем жёлтый шприц. Пачкает рисунки слезами. Вот третий: Коля, няня и папа. Коля – за синим столом, один. Сестра не мешает. Няня держит большой торт, зелёный в жёлтых кремовых цветочках. Раз, два, три… тринадцать свечей. Папа держит большой красный нож.
Папа говорит быстро и громко. Машет руками. Коля сидит в углу. Повторяет папины слова, только последние.
– Не могу… Терпел… Есть конец…
Потом шёпотом, но Коля слышит:
– Убил… ты…
И очень высоко, как комар:
– Не замечаешь!
Мама отвечает спокойно. За ней Коля не хочет повторять. Она не надоедает. Её вмешательство ограничивается поцелуем в лоб, сказками на ночь, едой и походами туда, где пахнет кислым онемением. Там все похожи на Колю. Там Коля видит других, а другие – его. И вместе они видят мир, в который так стремятся влезть папа и няня. И сестра… раньше. Стены там белые, на них можно рисовать. Рисунки не стирают. Колю хвалят: он нарисовал себя. На глазах повязка, вокруг головы множество людей. Они летают, крылья раскрыты.
