Но куда больше внезапного гостя меня заинтересовала корзинка в его руках. Полная хлеба и булочек… И всё такое свежее и ароматное, что у меня рот наполнился слюной, и она едва не начала капать на траву. Может, и начала, но мне было всё равно! «Где твои манеры?» – возмутилась бы Элька. «С голодухи сдохли!» – ответила бы за меня Анька и была бы совершенно права.
– О! Мора! Ты дома! – обрадовался мальчик, подойдя к нам. Из-за своей корзинки он пока не мог меня видеть. – А я тут тебе гостинец принёс. Ирхан передал.
– Да пошёл он! Пусть он его засунет себе… – буркнула лошадь, а потом скосила глаза на меня и вздохнула. – Ладно, давай. Но учти – не для себя беру! Так этому придурку и передай.
– А для кого? – удивился ребёнок. То, что какого-то там Ирхана послали далеко-далеко, его, по-видимому, нисколько не смутило, чай, не в первый раз.
– Да вот для этой! – Кобыла кивнула на меня.
– Здравствуй! – как можно приветливее улыбнулась я. Детей я люблю, конечно, но как с ними правильно общаться, я никогда не понимала. Именно поэтому я и работала во взрослой библиотеке. Эх, как там мои фиалки?
Мальчуган поставил корзинку на землю и наконец разглядел меня.
– О! Здорова! А ты кто?
– Лиля я. – Я протянула ладонь для приветствия, но мальчик явно меня не понял. Похоже, такие действия не были здесь в ходу. Неловко спрятав руку за спину, я снова улыбнулась.
– Питомица моя, – гордо задрав голову, объявила Мора. – Сегодня подобрала.
– Ого! – восхитился ребёнок, теперь с особым интересом глядя на меня. – А где?
– У леса на опушке.
– Жила Зима в избушке. Она снежки солила в берёзовой кадушке… – пробормотала я.
– Чего это с ней? – с опаской глядя на меня, тихонько спросил мальчик.
– Сама иногда пугаюсь! – шёпотом ответила лошадь.
Зачем меня пугаться? Я сама боюсь!
– Это песенка такая… – объяснила я. – Новогодняя…
– А… – перемигиваясь, одновременно протянули мои новые знакомцы.
Ребёнок склонил сначала голову на левый бок, затем на правый, а потом выпрямился, подобрался, выпятил грудь и важно-важно сообщил:
– Я Гейб.
– Приятно познакомиться, Гейб, – улыбнулась я.
– Да? – удивился он. – Ты ж меня ещё не знаешь! С чего приятно-то?
Да уж, правила этикета здесь определённо не такие, как у нас. По крайней мере, не все. Вот и на «Вы» он ко мне тоже не обращался, а ведь я его значительно старше. Хотя кто этих детей разберёт. В моём мире такое тоже случается. Мне, если честно, так даже больше нравилось.
– Это просто выражение такое, – оправдывалась я.
– Странное, – нахмурился Гейб. – И сама ты странная. И одета не по-нашему. Ты вообще откуда?
Я не знала, можно ли каждому встречному-поперечному рассказывать о том, что я из другого мира. А вдруг это принесёт мне проблемы? Или Море? Но она, видимо, никаких сомнений не испытывала, потому что без проволочек сказала:
– Из другого мира она к нам попала.
– Ого-го! – восхитился мальчик. – Так это ж здорово! Никогда таких не видел раньше!
– Я тоже, – поддакнула кобыла.
– И я. – Пока мы тут знакомились, я всё пыталась отбиться от назойливого аромата свежей сдобы. И громкое и настойчивое урчание в моём животе в конце концов дало о себе знать. Яблочки, конечно, хорошо, но всё-таки…
– На! – Гейб наклонился к корзинке, вытащил оттуда плетёнку с маком и торжественно вручил мне.
– Только ты не забудь сказать Ирхану, что это я не себе взяла! – поспешно напомнила Мора.
– Скажу, скажу! – закивав, заверил её ребёнок, а потом обратился ко мне: – Вкусно?
