– Ты обещал, – сказала мама.
– Ну да, – согласился дядя Костя. – Разве случалось, чтобы я обещал и не делал?
Очень странный вышел у них диалог. Тетя Оля следила за ним, приоткрыв рот, и, похоже, понимала не больше моего. Но когда мама и Консул вышли на третий круг: «ты обещал» – «обещал, значит сделаю», мама вдруг словно спохватилась и вспомнила о нашем присутствии.
– Севушка, – сказала она. – У меня кое-что сохранилось для тебя.
Она протянула мне руку – на ладони лежал овальный медальон из металла цвета жженого сахара.
– Возьми. Это твое. Это было на твоей шейке, когда я взяла тебя из капсулы на руки.
Я принял медальон, повертел его в пальцах. Ничего, никаких новых ощущений. Обыкновенная металлическая безделушка. Еще теплая после маминых рук.
– Здесь какие-то иероглифы, – сказал я.
– Дай-ка, – проговорил дядя Костя.
Он поднес медальон к свету. От усердия его коричневый лоб собрался в гармошку.
– Эхайнский шрифт, – сказал Консул. – Прописной эхойлан, архаичное начертание… – Потом он бросил на меня быстрый взгляд своих светлых, почти прозрачных глаз, контрастно выделявшихся на загорелом лице, и произнес: – Здесь написаны твое имя, место и дата рождения. Хочешь знать, как тебя зовут?
– Нет, – сказал я и для убедительности помотал головой.
– Я все равно скажу. Тебя зовут Нгаара Тирэнн Тиллантарн. Судя по имени – а я кое-что в этом смыслю, – ты принадлежишь к древнему аристократическому роду, и в твоих жилах течет янтарная кровь. Ты родился в городе Оймкнорга в три тысячи сотом от Великого Самопознания году. Я слышал об этом городе: он расположен на планете Деамлухс, принадлежащей Черной Руке. О событии, кичливо именуемом Великим Самопознанием, мне ничего не ведомо. Может, письменность изобрели… эхайны любят, чтобы все было «великое», и непременно с большой буквы. Что же до твоего возраста, то… – он лукаво хмыкнул, – отважного командора Звездного Патруля материнское чутье не обмануло.
– Запишите все это на бумаге, – сказал я. – Так сразу не запомнить.
– Я запишу, – пообещал он. – Хотя эти имена собственные ничего не значат для тебя. Не должны значить. Запомни одно: до тебя лишь довели некоторую информацию – и все. Ничего в твоей жизни от этого не изменится. Я пообещал это твоей маме и теперь обещаю тебе.
– Наверное, у вас есть на это право, – проговорил я уклончиво.
– Конечно, есть, – согласился он. – Я довольно влиятельная персона. Кроме того, я, чтоб ты знал, тоже эхайнский аристократ, хотя и не этнический эхайн. Я т’гард Светлой Руки, что по-русски означает «граф». Этот титул я отнял у прежнего его носителя в честном поединке, при большом скоплении моих личных врагов. Когда-нибудь я тебе расскажу эту историю… Так что говорю тебе, как аристократ аристократу – не обращай внимания на взаимное расположение букв…
– «Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет»[9], – продекламировала тетя Оля.
– Константин, – сказала мама. – Я почти все понимаю. Но… Оленька, прости… зачем ты впутал в наши дела Ольгу?
– Видишь ли, Леночка, – нежно проворковала тетя Оля, – ведь я тоже эхайн. Простая эхайнская девушка. Я уже сообщила об этом Северину, но, боюсь, он не придал моим словам надлежащего значения.
«Час от часу не легче», – подумал я.
– Час от часу не легче, – вздохнула мама. – Тебя-то как угораздило, девушка?
– Это тоже совершенно отдельная история, – улыбнулась тетушка, поигрывая бокалом.
