– Сейчас в милицию сдам! Запомни, гад, я не дам тебе мать обижать!
– Саша, успокойся! Не надо милицию. Перепил человек. Сейчас отведём его в баню, пусть проспится, – Нина Даниловна виновато посмотрела на сына и как-то сникла.
Пьяного отчима увели какие-то родственники. Я наблюдала за этой сценой издалека, но краем уха слышала, о чём говорили за моей спиной вскочившие со своих мест гости.
– Бедная Нинка! Хотя бы её сына с невесткой постеснялся! Надо же, во время свадьбы решил проведать свою зазнобу! И ещё топором машет, когда она их застала! Вот что ему надо? Нинка ему сына родила, а он ни одну юбку не пропускает! Что в нём бабы находят? Ни роста, ни рожи, да ещё и характер скверный – а гуляет напропалую!
Я оглянулась. Кумушки тут же замолчали. Вернулась Сашина мама и всех попросила сесть за стол:
– Дорогие гости! Свадьба продолжается! Не обращайте внимания, с кем не бывает. Давайте снова наполним бокалы и выпьем за молодых! – потом обратилась к сыну:
– Шура! Я хочу пожелать вам с Машей прожить жизнь так, чтобы подобных сцен у вас никогда не было. И запомни – обидишь её, я тебе сама голову оторву!
После этого тоста гости засмеялись, и веселье продолжалось. Будто и правда ничего не случилось. Только не у меня. Я сидела рядом с мужем и жалела женщину, которую Бог послал мне в свекрови.
– Почему она с ним живёт? – думала я, глядя на неё, любуясь красивыми голубыми глазами, как у сына. – Неужели только из-за ребёнка? Но ведь двоих сыновей она практически сама вырастила! Как же можно так позволять унижать себя, да ещё при всех? И как можно любить человека и прощать его, зная, что он тебе изменяет? Или я чего-то не понимаю?
В моей голове такое поведение свекрови после скандального происшествия не укладывалось.
Нина Даниловна заметила, что я перестала есть и пить, да и на лице всё было написано, грустные мысли скрыть тяжело! Нет, не актриса я!
– Маша, что ты голову повесила? Всё образуется! Забудь, у вас же сегодня свадьба! Сейчас Виктору скажу, пусть баян достаёт. Петь и плясать будем! Знаешь, как я в молодости отплясывала! Нигде мне равных не было!
Виктора не нужно было просить дважды. Он поставил табурет под деревом, взял в руки баян и тут же начал играть «Барыню».
– Невесту с женихом в круг! – кричали гости.
Мы с Сашей вышли, хотя я не представляла себе, как я в свадебном платье буду плясать. Зря я волновалась. Гости, уже изрядно выпившие, не обращали на нас никакого внимания. Каждый плясал, как мог, а уж Нина Даниловна и правда в танце была хороша. То притопнет, то плечами поведёт, то закружится так, что ног под собой не чувствует, будто летает. Гости тут же стали в круг и начали хлопать. В толпе раздались возгласы:
– Ай да Нинка, молодец, дай жару!
В разгар танцев никто не заметил, как в калитку вошла девушка с белым цветком в распущенных по плечам русым волосам и в кремовом платье. Она дождалась, когда смолкла музыка, и обратив взор на моего мужа, громко воскликнула:
– Что же ты, Сашка, на свадьбу меня не пригласил? Испугался? А ведь это должна быть наша с тобой свадьба!
Нина Даниловна тут же подскочила к девушке, как я сразу догадалась, это была Татьяна, о которой она когда-то упоминала в письме, и схватила её за руку:
– Пойдём отсюда, не порть людям свадьбу!
Но Татьяна вырвалась и начала кричать:
– Люди добрые! Посмотрите на этого обманщика! Я его всю жизнь ждала, а он себе городскую нашёл! Сейчас я ей все космы повыдергаю! – и она сделала шаг в нашу сторону.
