– Хорошо, хорошо, – директор Уилсон объявляет по микрофону, – теперь давайте все вместе пойдем на обед. Сохрани энергию для игры, Джейсон.
Музыканты доигрывают последние ноты, и мы устремляемся из зала. Я оглядываюсь назад, но Сета поглотила толпа. Я надеюсь, что Сет Акоста не из тех парней, которые носят футболки с надписью «красивые ножки – когда они открываются?». Он выглядит так же круто, как ральф маччио в «Изгоях», но я все равно не хотела бы встречаться с парнем, который носит такую футболку. Даже у моих воображаемых парней должны быть правила поведения.
По пути в столовую нас в Клодией пихают и толкают, и я внезапно оказываюсь рядом с Люси. Она идет вдоль стены и постоянно врезается в шкафчики плечом, совершенно не смотря по сторонам. Я хочу предложить ей поесть вместе с нами в столовой, но мысль о том, чтобы изменить мою социальную рутину и поговорить с кем-то новым, почему-то пугает меня.
После того как она высказалась на занятии мистера Дэвиса, я знаю, что Люси – не та девочка, которая боится быть центром внимания, даже если это не делает ее популярной. Я тоже не хочу быть популярной, потому что популярные люди в Ист Рокпорт Хай – те еще придурки, но мне нравится оставаться незаметной. Хотела бы я, чтобы мне было все равно, что люди думают обо мне. Как и моей маме. Она никогда не пряталась, пока была здесь. Вот почему она стала «Бунтаррркой».
Добравшись до столовой и сев за наш столик, я ищу глазами Люси, но нигде ее не вижу. Как и Сета Акосту. Зато вижу Джейсона в его тупой футболке, гордо вышагивающего перед первогодками.
Красивые ножки —
когда они открываются?
Интересно, что бы сейчас сделала Чудо-женщина? Или моя мама. Или солистка Bikini Kill. Они бы не побоялись привлечь к себе лишнее внимание. Что бы они сделали с Джейсоном? Может, подошли бы прямо к нему и сказали, какая отвратительная у него футболка? Может, взяли бы ножницы и разрезали ее на мелкие кусочки?
Хотя последнее ему бы понравилось. Смог бы показать свои кубики на животе.
Я откусываю кусочек сэндвича с ветчиной и слушаю, как девочки обсуждают, где нам лучше сесть сегодня вечером. Я откладываю сэндвич в сторону – есть совершенно не хочется.
– Так во сколько мне тебя забрать? – спрашивает Клодия, пиная меня под столом.
– Я не поеду. – Услышав собственные слова, я удивляюсь не меньше Клодии. И, как ни странно, чувствую облегчение.
– Что? – Клодия хмурится. – Мы только что говорили, что моя мама разрешила взять ее машину.
– Мне не очень хорошо. – Я выбираю самую легкую отговорку.
Кейтлин протягивает руку и касается моего лба. У нее около пяти младших братьев и сестер, поэтому она постоянно ведет себя как мама.
– Думаю, у тебя нет температуры, – говорит она мне. – У тебя что-то болит? Знобит?
– Что-то с желудком. – Я отталкиваю обед в сторону.
– Ух, держись подальше, – говорит Мэг, отодвигая стул к другому концу стола. – Не хочу заболеть.
Клодия внимательно на меня смотрит. Всего несколько минут назад со мной все было хорошо, я заглядывалась на новенького.
– Не знаю, что это такое, – признаюсь я. Это правда. Что-то изменилось, когда я сказала, что не пойду на игру.
Или это произошло во время собрания, когда я увидела футболку Джейсона?
Или еще раньше?
– Может, тебе надо пойти в медпункт, – говорит Кейтлин. – Хочешь, кто-нибудь из нас проводит тебя?
– Нет, я сама дойду, – отвечаю я. – Но спасибо.
