Буря - страница 17

Она была совсем еще маленькой, лет восемь, не больше. Тогда был тихий, теплый вечер. Середина лета. Ее родители снова спорили о чем-то, в чем она еще не разбиралась. Их голоса становились все громче и громче, и маленькая Алекс не могла больше их слушать. У нее не было наушников, и музыка не могла спасти ее, как в подростковые годы. Но, к ее счастью, дом был небольшой. Она заперла дверь в свою комнату, открыла окно и тихо спрыгнула на землю. Ей пришлось прикусить язык, чтобы не застонать от боли. Но она была в порядке. Убедившись, что все еще может двигаться, она встала и побежала в лес.

До него было рукой подать. Алекс с родителями жили на военной базе, из-за работы отца. Она часто гуляла по лесу, но никогда не заходила особо далеко, оставаясь на опушке. Лазала по деревьям, тихо смотрела на птиц и белок. Однажды ей удалось разглядеть пробегающего вдалеке оленя. Хотя, может, ей показалось. Лес ей всегда нравился. Детей на базе почти не было, а там она могла делать все, что захочет.

В тот раз она забежала глубже, чем хотела. Было темно, тяжелые кроны скрывали лучи заката, и густая трава превращала звуки вокруг во что-то нереальное, льющееся извне. Сперва она бежала по своей тропинке, но ее перегородило упавшее во время недавнего шторма дерево, и она не могла на него забраться. Попыталась пойти в обход. Сошла с тропы.

Она не была уверена, сколько времени ушло, прежде чем она остановилась и поняла, что заблудилась. Она огляделась вокруг и не увидела ничего, кроме старых деревьев – грозных великанов, скучающими взглядами смотрящих на девочку, случайно зашедшую в их сонливое царство. Где-то вдалеке прокричала сова. Бабушка всегда говорила, что зов совы – плохой знак.

Маленькая Алекс попыталась позвать на помощь, но трава и листья проглотили ее голос. Она попыталась выбраться из зарослей, но только ушла глубже в лес, где она уже не могла видеть свои лодыжки. Вокруг нее были звуки, которые она могла лишь смутно приписать тому или иному животному. Некоторые из них, как ей казалось, и вовсе шли от странных существ, живущих глубоко под землей и выползающих через скрытые норы в гнилых пнях под покровом таких же теплых и неторопливых вечеров. Она не знала, где была и куда должна была идти. Деревья стеной окружили ее, и она была лишь крошечной пленницей в темном лабиринте.

Она упала на голые колени, закрыла лицо тонкими ладонями и заплакала. Она пыталась позвать маму и папу или дядю Гэри, ее учителя, но голос застрял где-то посреди глотки, и на волю вырывались лишь сдавленные стоны. Она снова оказалась одна, как в тот раз, когда она спустилась в подвал, и ее мама случайно заперла ее в темноте, и она кричала и стучала, и кричала, но никто не отвечал, потому что мама уснула, просто немного выпила и уснула, и в этом не было ничего плохого, ведь все хотят иногда отдохнуть, особенно мама, ведь она только и делает, что смотрит за тобой, Алекс, а ты вечно все ломаешь и гремишь, и не даешь ей нормально поспать.

– Ты кто? Откуда ты в нашем лесу?

Тот голос вернул ее в реальность. Маленькая Алекс подняла голову и огляделась. Сперва ей показалось, что сами деревья с ней заговорили, но потом она увидела настоящий источник голоса.

На ветках одного из деревьев сидели двое мальчишек, один немного старше другого. Оба были грязными и взъерошенными, и их лица словно светились изнутри. Один из них широко улыбался. Другой – младший, примерно ее возраста – просто смотрел, и в его глазах играли искры любопытства.