– Давай разливай, че сидишь!?
Я осматриваю стол в поисках алкоголя. Вижу, что водка практически не тронута. И понимаю, что если упиться, то лучше чем-то одним:
– Водки?
– Давай!
Павлик прыгает на диван, словно не замечая, что там сидит Катя.
– Пошел вон, – она вскакивает и начинает пинать его ногами.
Мы смеемся.
– Больно! А-а-а-а-а-а-а! Помогите! А-а-а-а-а!
Павлик вскакивает, весь помятый. Я смеюсь и зачем-то тоже ору:
–А-а-а-а! Больно!
Павлик смеется и тоже орет:
– Сука больно! Аа-а-а-а-а!
Я предлагаю Егору выпить с нами. Он соглашается. В этот замечаю, что Тима замолк и ковыряется в своем телефоне. И то, что Лена украдкой на меня смотрит. Мы выпиваем втроем где-то по 30. Потом, сразу, еще столько же. Я заедаю салатом, который, как мне кажется приготовил кто-то в мое отсутствие.
– Вкусный салат! Кто готовил? – говорю я, непонятно кому.
– Я готовил, – отвечает Павлик.
Я, даже подавился:
– Фу ты бл..! Как я мог сказать вкусно! Уберите от меня эту ху..ню!
Павлик ржет:
– Да это Катька готовила!
Я частично чувствую себя мудаком. И это ощущение усиливается от напряженного взгляда Кати. Я думаю, что она сейчас встанет и попинает меня также, как до этого пинала Павлика. Я сразу делаю рожу, словно не распробовал и тянусь опять к салату:
– Вкусный салат! Огурчичечечки вкусные!
Все начинают ржать. А Катя сменяет гнев на милость:
– Добавочечечечки может?!
Мне тоже смешно. А главное, огромно желание – выпить:
– Щас в догоночечечку под огуречичек.
Я выпиваю еще 100 водки и проваливаюсь куда-то помаленьку. Звуки как-то отдаляются, а за ними и все окружающее. Я чувствую нарастающую тяжесть во всем теле. От чего опускаюсь в кресле все ниже и ниже. И мне становится хорошо как-то и спокойно. Лежу и на все вопросы отвечаю многозначным молчанием. За это время Павлик успевает сбегать раз 10 покурить. Егор, допить бутылку водки и доесть Катин салат. Тима, снять со своей ненормальной телки трусы и кинуть мне. Я, последними мозгами умудряюсь остановить себя, чтобы не понюхать, а отдать владельцу. Уже давно не вижу Данила, Женю, Катю. Тех телок, которые были днем – давно не видно, я думаю, что они ушли. Лена, постоянно ходит из комнаты в комнату и смотрит на меня. Я не могу встать, чтобы к ней подойти. Наконец она сама это делает. Одновременно, выводит меня из этого состояния и плюхается мне на колени:
– Ты какой-то уставший!? Все в порядке?
Я с удивлением смотрю на нее, не понимая откуда она свалилась. И понемногу прихожу в себя:
– Не-ет, все в порядке! Как ты? Куда-то бегаешь постоянно!
Я приподнимаюсь, чтобы эти килограммы сидели не на животе, а на коленях, где им лучшее место.
– О-о-ой, – чуть не падая кричит она и хватается за мою руку.
Я обнимаю ее и держу, боясь, что она громыхнется. После непонятных взмахов руками она успокаивается и смотрит на меня соблазнительным взглядом, который мне, таковым не кажется. Я теряюсь и просто не знаю что делать.
– Чуть не упала? – наконец говорю я.
– Чуть, чуть.
Тут приходит Егор и я сам себя от чего-то спасаю:
– Его-о-о-ор! Ты где ходишь! Давай выпьем!
– Давай еб ты! Че бля не выпить. Садись.
Я понимаю, что Егор уже никакущий. И мне кажется, что я в итоге буду таким же.
– Извини малыш, я сейчас!
Я ссаживаю ее с колен и иду к Егору, у которого голова в непонятном положении – вниз и в бок.
– Ты смотри еб ты… нет ниче… и че ты такое!,– мои слова и мысли путаются.
Я понимаю из всей этой херни, что на столе уже все выпито.
