Лишка слушал и не верил в услышанное.
– Эмигрант!
– Не здесь и не при таких обстоятельствах.
– Хорошо, делайте свою работу. А завтра жду вас у себя в кабинете…
Так Мишель обзаводился полезными знакомствами во вражеской среде. Это было частью плана.
Этьен наблюдал их разговор со стороны и не мог поверить в увиденное. После того как были увезены трупы и соблюдены следственные формальности – опрос свидетелей и снятие показаний, следователи гестапо покинули место происшествия. Уехали и высокопоставленные чины.
Этьен дождался Мишеля.
– Пойдём в Тюильри, думаю, нам есть о чём побеседовать. Итак, я увидел и понял, о чём ты мне говорил.
– Каков твой ответ?
– Да, я согласен.
– Видишь ли, Этьен, сейчас группа – это пять русских патриотов, нам дорог каждый штык. А ты ведь офицер не из последних…
– Да и ты стоишь десяти.
– Спасибо.
– Что требуется сейчас от меня?
– Нам нужно сейчас организовать отряды Сопротивления и связь в других городах оккупированной Франции. Надо поднять массы на борьбу.
– Хорошо, есть у меня друзья за пределами Парижа. Организуем массовое движение.
Перед визитом к штурмбанфюреру Мишель зашёл в кафе, где любили собираться эмигранты из России. Там он случайно встретил Вики Оболенскую.
– Доброе утро, княгиня.
– Мишель, рада вас видеть. Оставьте этот официоз, это в Петербурге я княгиня была бы. А здесь просто Вики для вас.
– Сочту за честь.
– У вас ко мне дело?
– И да и нет, скорее просьба. Видите ли, моя знакомая попала вместе со мной под бомбёжку в Орлеане…
– Слышала об этом. И…
– Она из Советской России.
– Вот как. А я при чём?
– Во Франции ей нынче небезопасно находиться, могут арестовать.
– Но у вас же связи.
– Увы, к ним я не могу обратиться, не заручившись вашей поддержкой. Тем более что эта мадемуазель сейчас находится в тяжёлом состоянии. Последствие контузии.
Оболенская прониклась сочувствием к пока незнакомой для неё девушке.
– Доктор говорит, что она придёт в сознание не ранее чем через два месяца и ещё столько же понадобится на реабилитацию.
– Мне искренне жаль вашу знакомую.
– Её зовут Даша, и она дочь секретаря посольства СССР во Франции.
– И угораздило же вас влюбиться в такую в это неспокойное время…
– Наши отношения начались ещё до вторжения Гитлера в Польшу. Я только приехал из Испании.
– Ах, как романтично звучит: он – офицер только из полыхающей гражданской войной Испании, она – дочь его классового врага. Итак, что вы хотите от меня?
– Для начала, Вики, умоляю вас навестить её в Орлеане. Говорите всем, что это ваша кузина, которая потерялась после оккупации, вы её искали и вот нашли.
– Надеюсь, она не дурнушка?
– Отнюдь, вот её фотокарточка.
Взглянув на фото, Оболенская улыбнулась:
– Теперь я вас понимаю. Скажу так, ей можно позавидовать. Бессовестный, как вы могли скрывать от нас такое сокровище?
– Я думал, меня будут осуждать за связь с ней. Наши с вами знакомые.
– Вот что я вам скажу: наплюйте на все эти условности! Главное, что вы друг друга любите, а остальное ерунда. Сейчас уже не те времена. Вон король Англии отрёкся от престола ради американской актрисы. А вы боитесь осуждения кучки людей из прошлого…
– Спасибо за понимание, княгиня. А как вы относитесь к моему нынешнему положению?
– В чём-то я вас осуждаю, но это ваше право, и вы вольны поступать как заблагорассудится. В чём-то понимаю, обстоятельства сложились нынче так, что каждый выкручивается как может.
