в баньке моей помойся,
кваску попей, успокойся.»
Беспокойно стало служаке,
вспомнил он богатырские драки —
последствия её гостеприимства.
– Не пора ли тебе жениться? —
вдруг ласковой стала Яга
и в избушку свою пошла. —
Сейчас покажу тебе девку,
краше нет! Та знает припевки
все, каки есть на свете,
и лик её дюже светел.
Вошла в избу, выходит девкой,
краше нет! И поёт припевки
все, каки есть на свете.
Никитич нарвал букетик
цветов, что росли возле дома,
и дарит девице, влюблённый.
Та ведёт его в опочивальню,
срывает рубашечку сальную
да в шею вгрызается грубо:
без меча былинного рубит!
Глава 6. Сивка и старичок спасают богатыря от смерти
Вышел дух из воина. Ан нет, остался.
Дух, он знает что-то, он не сдался.
А Добрыня мёртвый на полатях
лежит бездыханный. И тратит
бог на небе свои силы:
в Сивку вдул видение, как милый
хозяин её умирает.
Фыркнула кобыла: «Чёрт те знает
что творится на белом свете!» —
с разбегу рушит дом, берёт за плечи
Добрыню да на спину свою поднимает,
и бегом из леса! Чёрт те знает
что в нашей сказке происходит.
Старичок на дорогу выходит
и тормозит кобылу:
– Чего развалился, милый? —
поит воеводу водицей.
– Чи живой? – конь матерится,
обещает затоптать бабку Ёжку.
– Эх, Сивка-матрёшка,
не тебе тягаться с Ягою,
её Муромец скоро накроет!
А ты скачи на гору Сорочинску,
там в пещере Забава томится,
змей Горыныч её сторожит.
Тут Никитич приказал долго жить:
оклемался, очухался, встал,
поклонился дедушке и поскакал
на эту страшную гору.
– Так ты, казак, в бабку влюблённый? —
ехидничает кобыла.
– Да ладно тебе, забыли, —
отбрёхивается богатырь, —
дома поговорим.
А гора Сорочинская далёко!
Намяла кобыла боки,
пока до неё доскакала,
а как доскакала, так встала.
Вход в пещеру скалой привален
да замком стопудовым заварен.
Нет, не проникнуть внутрь!
Оставалось лишь лечь и уснуть,
да ворочаясь, думать в дремоте:
– К царю ехать, звать на подмогу
дружину хоробрую,
или кликать киевских добрых
богатырей могучих?
Бог выглянул из-за тучи:
– Зови-ка, дружок, спасителя,
от смертушки избавителя,
старичка-лесовичка,
тот поможет. Есть чека
на вашу гору!
«Ам сорри!» —
хотел сказать богатырь,
да английский снова забыл,
а посему закричал:
– Старика бы и я позвал,
да как же его призовёшь,
где лесничего найдёшь?
– В лесу его и ищи,
в болото Чёртово скачи!
Поскакал богатырь в болото,
хоть и было ему неохота.
Доскакал, там тина и кочки,
да водяного дочки
русалки воду колготят,
на дно спустить его хотят.
Но Добрыня Никитич не промах,
он в омут
с головой не полезет,
лесника зовёт. «Бредит!» —
русалки в ответ хохочут.
Зол богатырь, нет мочи!
Ну, злиться мы можем долго,
а река любимая Волга
всё равно не станет болотом.
Тут старичок выходит
и говорит уже строго:
– Опять нужен я на подмогу?
– Внутри горы Забава заперта,
гора замком аршинным подперта.
– Ну что ж, – вздохнул лесовичок, —
на этот случай приберёг
я двух медведей-великанов,
они играют на баяне
на ярмарке в Саратове,
большие такие, мохнатые.
Надо б нам идти в Саратов.
И забудь ты про солдатов,
гору ту лишь мишки сдвинут.
Что ж, казак, шелом надвинет
и отправится в путь:
– Надо б только отдохнуть!
– В Саратове и погуляем,
я многих вдовушек там знаю…
Глава 7. Наши герои едут в Саратов за медведями
Посадил старика на коняжку Добрыня
и в славен град торговый двинул.
Шли, однако, неспешно:
озёра мелкою плешью,
леса небольшими коврами,
бурные реки лишь ручейками
под копытами Сивки казались.
Вот так до Саратова и добрались,
там шумна ярмарка гудит!
