Быть. Монография - страница 2

Он развертывал диалектико-логическое метазнание о реальности. Необходимые универсальные закономерности изменчивого мироздания, систематизированные в диалектике понятий и категорий, были его песней и целью, и частично эта цель была достигнута. «Понятие истинной диалектики состоит в обнаружении необходимого движения чистых понятий» [24, 154, цит. Гегеля].

Парадоксально, Гегель был и явлением христианской философии. Он писал: «Философия нашего времени» «возникла внутри христианства и не может иметь другого содержания, чем то, которое имеет сам мировой дух» [12, 131]. Разумеется, «дух» у Гегеля едва ли не отождествлялся с Богом. Он пишет: «Бог есть всеобщий, абсолютный, существенный дух» [12, 125]. Это Дух Святой? Что-то не так. А как же быть с Богом-Отцом? Как быть с Богом-Сыном, Иисусом Христом? Это не похоже на Пресвятую Троицу.

И действительно, «мировой дух» Гегеля оказался почти абсолютно противоположным Духу Святому. В этом духе не сыщешь ни добра, ни любви, ни милосердия, ни смирения. Скорее, это дух немецкого Фауста. Он именно так и мыслил: истинный дух человека, согласно Гегелю, не соответствует христианскому духу, например, духу св. Франциска Ассизского. Можно сказать, что метафизический и трансцендентальный мир Гегеля был в высшей степени научным, но противоречиво опирающимся на христианское знание и отчасти ценности, философскую метафизику, науку и логику.

Его современниками были гениальные люди: поэт и сосед по комнате в Тюбингенской лютеранской семинарии Ф. Гельдерлин (1770–1844), философ и тоже сосед по комнате Ф. В. Й. Шеллинг (1775–1854); поэт и товарищ (или друг?) И. В. фон Гëте (1749–1832), философ И. Г. Фихте (1762–1814), композитор Людвиг ван Бетховен (1770–1827); где-то в России – русский поэт А. С. Пушкин (1779–1837); французский император и полководец Наполеон Бонапарт (1769–1821) («душа мира», в оценке Гегеля) и др. Он жил в блистательное время и многих (мыслителей) знал лично и превзошел в уровне гениальности.

Согласно французскому гегелеведу Жаку Д'Онту его отец был «потомственным ремесленником», «скромным жестянщиком, убежденным лютеранином». «Он предпочел покинуть свою родную Каринтию» [24, 35] в Австрии, чем обратиться в католицизм; переехал в Швабию, в Штутгарт. В «Православной энциклопедии» сказано о том, что его «прадед, Карл Гегель, „жестяных дел мастер“». В «Википедии» и других источниках говорится о том, что отец Гегеля был «высокопоставленным чиновником», «секретарем казначейства при дворе герцога Вюртембергского Карла Евгения» (по-немецки – Ойгена). Называют также отца Гегеля «секретарем счетной палаты, а потом советником экспедиции». Отец был аккуратным, добросовестным и консервативным человеком, сохранявшим семейные и социальные устои. Он поддерживал условия семейной жизни на уровне «необходимых, но недостаточных» [24, 31]. Скорее всего, Жак Д'Онт допустил неточность, называя отца Гегеля «скромным жестянщиком».

Мать его, Мария Магдалина, урожденная Фромме, была «неплохо образованной, она первая начала формировать детский ум Гегеля, очень рано озаботившись его будущим» [24, 33]. Гегель в одной из работ назвал мать как таковую «гением ребенка», формирующим «концентрированную индивидуальность». Не она ли внушила одаренному мальчику следующую мысль, которую сын повторял в разных ситуациях и трудах: «Человек должен уважать самого себя и признать себя достойным наивысочайшего»? [18, 83]. И уже поэтому он склонен был почитать таких людей, как Наполеон Бонапарт.