– Да…
Неуверенно отвечаю я, перелистывая в уме сотни вариантов развития событий.
– Поспешите в конференц–зал, вас уже ждут.
Не двигаюсь. Ноги застывают на бетоне.
– Быстрее! Не на английское чаепитие прибыли! – прикрикивает дама, направляясь по широкому коридору.
От ее крика непроизвольно скукоживаюсь. Голова вмиг уходит в плечи.
– Вам сюда! – опять кричит она, указывая мне на черную дверь слева.
Я делаю шаг, потом еще один и еще. И дойдя до места назначения, долго не решаюсь войти. По пути теряю всю смелость. А ее и так не очень много. Совсем крошечные крохи.
– Да что же вы, как робкий цыпленок–то!
Толкает меня внутрь. Я влетаю в зал с огромным овальным столом, стеклянными полками, стеллажами, заставленными первыми изданиями книг великих философов. Едва не падая ниц из–за этой грубиянки.
Артур и его отец перестают разговаривать, сидя в кожаных креслах, держа чашки с черным кофе. Знаю, Артур только его пьет.
– А вот и твоя помощница, отец. Знакомься, Евсеева Софья Романовна.
Чернышевский–младший отвешивает ленивый жест рукой и низко выдыхает. Он насквозь фальшив. Аж тошно.
– Соня? Соня Евсеева? Твоя бывшая, – запинается Алексей Иванович, встает на ноги, ставит чашку на стол. – Невеста?
– Прошу любить и жаловать. Но можно и наоборот. – Цедит сквозь зубы Артур, откидываясь на спинку кресла. Я бросаю на него жалобный взгляд с ноткой мольбы.
Он улыбается. Грешная и язвительная улыбка прикрыта невинной ухмылкой. Пародия для отца.
– Да, здравствуйте, Алексей Иванович. Очень рада вас видеть. Вы ничуть не изменились.
– Спасибо, – подходит, берет мою руку и целует ее. – А ты стала умопомрачительной красавицей. Мой сын совершил большую ошибку, упустив тебя. Но, что сделано, то сделано. Да?
Я киваю, не сводя глаз с Артура. Он чуть приподнимает подбородок и будто бы говорит «ты пожалеешь, если откроешь рот». Но о чем я должна жалеть? Он сам принял меня на работу, сам поставил условие, которое я проглотила, ради своего родного человека. И я буду работать честно. Не стану никому вставлять палки в колеса.
Мы с папой получили шанс и нельзя злить судьбу.
– Все в прошлом, Алексей Иванович. Мы с Артуром повзрослели, и надеюсь, сработаемся.
– А тебе не надо с ним срабатываться, Сонечка. Ты теперь моя правая рука и левая тоже.
Алексей Иванович вертится вперед–назад, впитывая реакцию сына и мою. Он симпатичный мужчина. Легкая седина придала ему мужественности, а проступившие морщины мудрости. И все же, сейчас он ведет себя, словно мальчишка в парке аттракционов.
– Да, отец. Софья Романовна принадлежит тебе одному. – Артур отпивает кофе, опускает чашку на блюдце, и она тихонько звенит. – Ты не против, если я покажу ей рабочее место?
– Пожалуйста. – Легкий реверанс от Алексея Ивановича вызывает зуд в ладонях Артура. Растирает их, сужая свои ореховые глаза. Маленькая девочка внутри меня трепещет и просится домой. – Она вся твоя.
Артур в два счета оказывается рядом, и теплая ладонь ложится мне на поясницу.
– Идем, твой импровизированный кабинет в двух шагах от отцовского тронного зала.
Разряд тока внушительной мощи проходит насквозь меня и парализует мое сердце. Артур не понимает ничего…он подталкивает меня к двери, а я в коме. Каблуки противно елозят по полу, сливаясь в унисон с моим внутренним писком. И я никак не могу его заглушить…
Уже в коридоре мой бывший жених сканирует его на наличие людей и разворачивается ко мне, к той, которая до сих пор не пришла в чувство.
