– С привилегиями?
Отвращение, достаточно яркое проявляемое, смутило его.
– А вот теперь прощай, – сказала я.
Я по-быстрому накинула верх и вышла на улицу. В момент меня охватила легкость, свобода. Разочарование и облегчение. Я впервые почувствовала себя никому ничем не обязанной. Мне хотелось поделиться этим ощущением с каждым. Как только я зашла домой, я увидела пропущенный от Насти.
– Я наконец-то избавилась от него, – сказала я.
В какой-то степени я даже гордилась собой. Я повторила еще несколько раз эту фразу в своей голове.
– От Артема? – с грустью в голосе спросила Настя. – А зря. Он был очень даже хорошим.
– Он был слишком навязчивым и не принимал отказа, – сказала я. – Такого парня точно назвать хорошим нельзя.
– Ладно, дело не мое. Ты помнишь о том, что мы все собираемся у меня?
Честно, я предпочла бы встретиться с Димой и Кариной, так как с ними проводить время было гораздо интереснее (и мне не терпелось узнать у Димы, как прошла его вчерашняя ночь), но отказываться было уже поздно.
– Да, конечно.
Настя жила в обычном двухэтажном домике с небольшим садом и странной соседкой через забор. Я приехала одной из первых, и Настя, немного запыхавшаяся, стояла у плиты.
– Я решила попробовать приготовить что-нибудь, – сказала Настя, пробуя с конца деревянной лопатки соус. – Получилось неплохо.
Настя протянула мне лопатку, и я, в страхе измарать новую блузу, вежливо отказалась. Я не сомневалась в кулинарных талантах моей подруги, скорее больше боялась что буду плохо выглядеть.
Когда большая часть компании стала подтягиваться, я застряла в ванной. Критически осматривала себя с ног до головы, пытаясь найти малейший изъян в прическе, в блузке или юбке, облегающей бедра; взгляд скользил по всему лицу. Я стерла несколько раз помаду с губ и нанесла ее снова.
Почему я так переживаю?
Я вышла в гостиную, где уже все сидели. Компания разбилась на внутренние кружки по интересам: Ирина и Настя обсуждали историю, которой поделилась со мной Настя еще вчера; Паша и Ваня настраивали приставку в телевизоре Насти, то и дело повышая голос друг на друга; Карина же просто ждала меня, заняв для меня самое удобное место – на двух креслах, что стояли в углу гостиной, рядом с лестницей.
– День был сегодня просто отвратительный, – сказала я. – Мало того что с этим Артемом возилась как с ребенком, так еще и сюда приехала…
– Честно, мне самой не хотелось сюда тащиться, – поддержала меня Карина. – Столько нужно учить: зачеты, экзамены… До экзамена нужно успеть сдать коллоквиум. Я пошла сюда только ради тебя.
– Кстати, а ты не знаешь, Дима приедет?
Карина вопросительно посмотрела на меня:
– Ирина ничего не писала и не говорила. А почему ты спрашиваешь?
Почему я хочу, чтобы он был здесь?
– С ним так хорошо было в прошлый раз, разве нет?
– Да так, смешной, но странный немного. Так почему ты спрашиваешь?
Потому что я хочу, чтобы он был здесь.
– Просто он вчера говорил, что должен приехать. Вот и спрашиваю.
– Вы общаетесь?
Ирина включилась в диалог. Она села рядом с нами. Ее присутствие раздражало меня, а факт того, что она могла подслушать часть диалога, меня пугала. Ирина была очень мнительной, и чаще всего ее мнительность была главным источником всех ее проблем.
Я знала, что, если мое поведение даст Ирине почву для сомнительных и безосновательных доводов, она растреплет каждому о том, что Дима может мне нравиться.
