Воодушевившись, я продолжила.
Масса уже едва поддавалась. Еще пара минут, и можно будет дегустировать.
– Дамы и господа, – обратилась я к зрителям, – перед вами мороженое, приготовленное по классическом рецепту моего мира. После того, как оно застынет, я сформирую шарики и подам их с шоколадным топингом. Задний ряд зрителей заинтересованно вытянул шеи в надежде, что их не обойдут угощением.
Горячей ложкой я достала замерзшие шарики и разложила их по креманкам, полила растопленным на глазах зрителей шоколадом и украсила веточками свежей мяты.
Оставалось самое сложное – подача. Необходимо было поднять в воздух сразу все креманки и одновременно поднести их к каждому члену комиссии. Это было сложно, так как все они сидели на разном отдалении, и приходилось контролировать скорость и траекторию каждой порции.
От напряжения намокла спина, креманки медленно продвигались к своим получателям. И в этот момент произошло непоправимое.
– Что ж думаю, что мисс Сладкова показала все, на что способна, – деканша встала с места и подошла ко мне буквально за пару секунд до того, как креманки завершили свой полет.
То, что произошло дальше было либо тотальным невезением, либо результатом спланированной диверсии.
– Ну вы и сырость тут развезли, здесь же теперь скользко! – строго высказала она, поворачиваясь ко мне, а затем действительно поскользнулась на мокром полу.
Чтобы удержать равновесие, миссис Бинс взмахнула руками и случайно задела мою правую руку, которой я контролировала полет мороженого. Я дернулась, креманки ускорились и, резко набрав скорость, врезались во всех членов экзаменационной комиссии, испачкав их сладким лакомством.
– Простите, – прошептала я.
Секундное замешательство, но я вспомнила, что я бытовик. Пара оборотов артефакта, и липкая холодная масса исчезла с одежды потерпевших. А вот недовольные выражения лиц – нет.
Кажется, это провал!
После такого провала моя итоговая оценка была хоть и удовлетворительной, но не блестящей. А потому сияющего аттестата мне не достанется, как и хорошего места по распределению. По правилам академии, выпускники после экзаменов получают назначения и должны проработать на указанном месте целый год. Только тогда у них появляется право работать по своему усмотрению.
– За что она меня так ненавидит?! – рыдала я тем же вечером на кухне Айлы, а подруга гладила меня по голове.
Деканша даже не извинилась передо мной после произошедшего. Только с отстраненно смотрела, как разозленные экзаменаторы выносят мне незаслуженно низкие оценки.
– С таким баллом нечего и думать о карьере, – шмыгала я носом.
– Как это нечего? Да к тебе очередь стоит за сладостями, – возразила Айла.
– Но я же не могу работать у тебя, это ставка для практикантов, – размазывала я тушь по щекам.
– Да если хочешь, мы под тебя отдельную пекарню откроем в другом конце города, пойдешь ко мне в компаньоны, – успокаивала подруга.
– Мне разрешение не дадут, потому что опыта нет. Я должна по распределению поработать год, а распределят меня теперь разве что свиньям готовить.
– Год – это не так уж много, – успокаивала меня подруга, – жить будешь у меня, продолжишь практиковаться с десертами. А как закончится контракт, то я буду рада тебя к себе в компаньоны взять.
– Спасибо тебе, Айла, – прошептала я, а она просто обняла меня.
Следующим испытанием для меня стал собственно выпускной. Надо было прийти туда с гордо поднятой головой, получить аттестат, назначение, выслушать десяток напутственных речей. И все это на каблуках и в тугом корсете.
