– Это мамина любимая пицца. А я люблю сырную! – заявляет сын, глядя на Воронова в упор.
– Давай закажем сырную, – тут же предлагает мой босс миролюбиво.
Но не на того он напал!
Впервые я вижу, что мой ребенок – это точная копия Вика не только внешне, но и характером.
Вредным.
Потому что Глеб пленных не берет, и переговоры вести отказывается, заявляя сурово:
– Мама чай обычно пьет с папой и ест тоже с папой. И пиццу, и суп, и вареники!
Я не могу сдержаться и от неожиданности давлюсь смехом и удивлением одновременно. Маскирую свой смех под кашель.
Воронов тоже хмыкает с улыбкой:
– Ладно-ладно, я понял! – поднимает руки вверх, словно сдается этому маленькому вредине.
А Глеб еще больше хмурится.
Виктор переводит свой пристальный взгляд с малыша на меня, потом обратно. И мне не нравится, что взгляд этот не сердитый, а очень задумчивый. Будто в голове решает какую-то непростую задачку, и, по-моему, я даже догадываюсь какую.
Правда, решает он ее недолго. В дверь звонят, и я понимаю, что пришла наш врач из клиники, которую я вызывала Глебу.
– Прошу, уходи пожалуйста,
– Муж? – коротко и мрачно спрашивает Вик.
– Нет! Педиатр это наша, Татьяна Степановна, из «МедикПро». Я не хочу слухов на работе! – произношу умоляющим тоном, глядя на Вика.
– А не все ли равно? – Он разваливается на стуле, специально бесит меня.
Подмигивает Глебу.
– Нет! – отвечаю ему резко.
– Мама сказала «уходи!» – сердито вторит мне мой сынок.
– Я дверь на кухню закрою, и мы сейчас пойдем в комнату с врачом, а ты просто выйди в это время и дверь входную захлопни за собой и все, – тороплюсь, объясняя Вику план действий.
Он внимательно сканирует меня взглядом. Хмыкает, но произносит:
– Ладно! Но ты будешь моей должницей. Так же выполнишь любую мою просьбу, идет?
– Да. Да! - Соглашаюсь я без раздумий. Главное его сейчас выпроводить из квартиры.
Татьяна Степановна – прекрасный врач, но и сплетница та еще.
Хорошо еще, что у нее обычно много работы, потому что обсуждать коллег и сериалы, а также ее соседей и родственников, она готова в любую свободную минуту. И не устает повторять одни и те же истории разным людям.
Трель звонка повторяется, и я бегу открывать дверь врачу, подхватив Глеба на ручки.
Здороваемся и идем в комнату сына.
Пока врач осматривает ребенка, я напряженно вслушиваюсь, ожидая, как хлопнет входная дверь, и облегченно выдыхаю, когда это наконец происходит.
Татьяна Степанова слушает Глеба фонендоскопом и хмурит брови:
– Надо бы кровь сдать, что-то мне не нравятся симптомы, – выдает она по итогу.
– Что это может быть? – тревога сразу поднимается до критического уровня.
– Мия, ты заранее не пугайся, но сейчас коклюш ходит. Глеб привит?
– Да, все прививки стоят. Но тогда зачем анализ сдавать?
– Сдай, и посмотрим, что там у вас такое. Завтра с утра в «МедикПро» приедь и сдадите. Это всего лишь соскоб с горла, неприятно, но вполне терпимо. Кровь можно не сдавать, если боится ребенок.
– Я ничего не боюсь! – сражу же встревает в разговор мой маленький герой.
Утром приезжаем с ним к началу работы лаборатории. Но несмотря на очень ранний час, Воронов попадается нам чуть ли не у порога в клинику, словно специально поджидал нас здесь.
Окидывает нас с ребенком внимательным взглядом. Изображает на своем лице подобие улыбки:
– Доброе утро! Мия, зайди в мой кабинет, надо кое-что обсудить, – берет он сразу меня в оборот.
