На секунду закрыла глаза. Пол подо мной качнулся. Не пол, вся планета закачалась. В голове набатом бухало:"уволена".
Неожиданно из-за спины прозвучало:
– Девушка дело говорит.
Я обернулась.
В дверном проёме стоял высокий и красивый. Нет, не так. Очень красивый, импозантный мужчина.
Тёмно-синий костюм, светлая сорочка, растёгнутый ворот, запонки– вот, собственно, всё, что я успела разглядеть.
Тут же автоматически пробежалась по себе мысленным взглядом. Волосы собраны в высокий хвост, косметики нет, не считая подводки для глаз.
Ну, блин, мышь серая, обыкновенная. Я вынесла сама себе вердикт, лишивший меня последнего самообладания.
– Зайдите.
Это мне? Я поплелась за синим костюмом.
– Присаживайтесь.
Синий костюм сел спиной к окну во главе стола.
Мамочки, это же президент компании, сам Бехтерев. Роман как-то там.
Лучше бы он был хромым, кривым или старым в хлам, но только не таким гламурно-картинным.
Я села, уставилась в свои идеально расчерченные схемы щедро сдобренные выделителем. Зачем я высунулась?
Настроение стремительно неслось к нулю. Хотелось подняться, извиниться и выйти. Исчезнуть. Мужчина, пригласивший в кабинет давил на меня респектабельностью, от него тянуло неуловимым запахом богатства, успешности.
Он был слеплен из другого теста. Из теста, из которого лепят Ковалёвых, Бехтеревых…
– Как вас зовут? Меня Роман Александрович.
Я не смотрела ему в лицо. К чему эти знакомства. Промямлила:
– Жанна Сергеевна.
Он нажал кнопку:
– Принесите нам кофе. Мне как всегда.
– Ну, что, Жанна Сергеевна, мне очень интересно. Что вы там обнаружили?
Я нехотя потянулась к своим бумагам. А, была не была. Коротко изложила идею. В какой-то момент уловила, что Роман не просто смотрит на меня, а внимательно слушает.
Я сбилась с мысли, снова вспомнив, что одета чёрти во что. Юбка, купленная ещё до беременности сейчас болталась на мне, водолазка ни о чём. Позорище, я совсем забыла заниматься собой.
Вошла Ириша. Пожилая приятная женщина, секретарь Грымзы. Поставила поднос с кофе. Бутылочки колы. Орешки, шоколад.
Вежливо поухаживала за мной, подала чашку, салфетку, налила кофе из тонкого носика серебряного кофейника. Ласково коснулась моего плеча. Или мне показалось?
Роман наливал колу себе в кофе. Перехватив мой удивлённый взгляд, пошутил:
– Это у меня такой коктейль. Я сам себе бариста. Хотите попробовать так же?
Я смотрела на него с открытым ртом. Какой коктейль, какой бариста, о чём он.
Мне было тягостно сидеть, слушать человека, и одновременно мысленно метаться между моим проблемами. Вот курточка на Никитку маловата.
Думала с зарплаты новую куплю. Самую лучшую. Купила, блин. Куда я теперь.
Слова Романа вывели меня из задумчивости:
– Не смею вас задерживать. Чувствую, утомил.
Я попрощалась, стала собирать чёртовы схемы, он остановил меня:
– Пожалуйста, оставьте мне бумаги. Позже вам их вернут.
Я брела к себе в офис. Наташа единственная, кому я могла довериться, наверное, извелась поджидая меня. Сейчас приду в офис, выплачусь.
Подруга не могла усидеть на месте:
– Ну ты чего так долго!
Наташа, весёлая и пышная как булочка бриошь, как всегда что то жевала. Несметное количество фантиков от конфет поведало, что подруга волновалась за меня, заедая тревогу сладким.
– Говорят, очкастая тебя уволила?
– Ну да. – я разрыдалась, закрыла лицо руками.
– Вот ведь сука старая.
Наташка вывалила грудь на стол, уставилась в окно:
