– Ничего, мать, держись. Я щас подумаю кому позвонить. Правда, перед майскими праздниками никто не возьмёт. В лучшем случае с июня. Там, кстати, люди по отпускам попрут, может и выгорит что.
Наташка полезла за очередным леденцом. Постучала по столу красным маникюром:
– А чего эта падла от тебя хотела. Что ей не понравилось?
– Я кофе у президента пила. – я сказала сама не зная зачем.
Наташа медленно перевела на меня взгляд.
– Чё?
– Меня Роман Александрович пригласил в свой кабинет и кофе угостил.
– Да ты что?! Класс. Не думаю, что очкастая мымра теперь тебя уволит.
– В пять велела зайти заявление написать и в бухгалтерию топать за расчётом. Уже уволила.
Мы с Наташкой мыли кости начальству, я периодически срывалась на слёзы. Успела пожаловаться, что собиралась Никитке куртку купить.
К пяти часам вечера, вымотав себе все нервы, пошла проведать Грымзу.
Наверное, я отхлебала всё дерьмо, на что способна была очкастая начальница.
Хуже не будет. Я даже перестала расстраиваться.
У неё на пороге я появилась без особых эмоций. Краем глаза заметила, что дверь в кабинет Романа не заперта.
– По непонятной мне причине Роман Александрович оставил за вами, Иванова, место. Свободны!
Грымза дурман травы в обеденный перерыв скушала, что ли. С чего это вдруг стала говорить мне "вы"? Я запуталась в своих отношениях с начальницей.
Грымза протянула мне папку с моими листиками.
Я подошла взять и буквально в сантиметре от моей руки Грымза выпускает папочку из рук и мои бумажки белыми лебедями со змеиным шелестом разлетаются по полу.
Золотые очёчки победно поблёскивали на хрящеватом носу. Грымза праздновала победу. Сейчас я буду ползать у неё в ногах, собирая якобы нечаянно разлетевшиеся листики.
Я наклонилась к лицу Грымзы и чётко сказала:
– Иди ты на хер!
Повернулась собираясь уйти и упёрлась носом в растёгнутый ворот президента компании.
Бехтерев возвышался надо мной своим гренадёрским ростом. Одетый в лёгкое пальто, стоял ко мне впритык, вообще заслонил собою всё пространство.
Поднимая лицо я наткнулась на его мощный подбородок, высокие скулы, короткую стрижку. И запах. Да, да, запах сразу вышиб из меня душу. Флёр дорогого табака, неуловимый парфюм отдалённо напоминающий о моём некогда беззаботном прошлом.
Я смотрела мужчине в лицо. Бывают же такие красивые люди. Высокий, бицепсам тесно в рукавах дорогущего костюма.
Мощная шея, пудовые кулаки. Сколько ему. На вид лет 30, может 32.
Приятный тембр вытряхнул меня из гипнотического созерцания:
– Жанна Сергеевна, жду вас внизу. У меня к вам остались вопросы. Поторопитесь.
Я помчалась скорее одеваться, нехорошо заставлять ждать начальство, тем более президента, тем более красавчика.
Минут через десять я спустилась. Судьба распорядилась так, чтоб мой новый знакомый стал моим кавалером, у нас завязались романтические отношения и я снова почувствовала себя очень счастливой женщиной. И снова ненадолго.
И, блять, снова из-за Ковалёва.
Вот так я познакомилась с тем, чей водитель в данный момент вёз меня и Никитку из Парижа.
Сейчас, возвращаясь из аэропорта, уютно расположившись в майбахе рядом с его водителем, я прыснула, вспомнив своё растерявшееся лицо на первом свидании с Романом.
Когда я села к Роману в машину в тот в первый раз, выскочив из офиса, вопрос у него был, как оказалось,: "какое кафе я предпочитаю".
И свой глупый ответ на тот вопрос:
– У меня пока нет любимого кафе. Вернее есть, называется "Визит", но вам там не понравится.
